Лена Аммосова, Олег Сидоров

Память о них жива…

В 1938 году в Москве были расстреляны Максим Кирович Аммосов, Исидор Никифорович Барахов, Кузьма Осипович Гаврилов, Семен Николаевич Донской-2, Гавриил Васильевич Ксенофонтов, Христофор Прокопьевич Шараборин, Софья Александровна Бокий-Москвина и Елена Павловна Терновская. Их имена не нуждаются в пояснениях. Они гордость якутского народа, представители лучшей части молодежи Якутии 1920-х годов, которые на своих плечах вынесли тяготы гражданской войны, разрухи и невзгод тех лет, стали строителями новой автономной Якутской Республики.

Все они захоронены на секретном спецполигоне НКВД СССР "Коммунарка", который расположен на 24 км Старокалужского шоссе Московской области. В 1999 году этот полигон перестал быть собственностью спецслужб, а его территория площадью около 10 га со всеми строениями и имуществом стала Подворьем Свято-Екатерининского мужского монастыря во владениях Его Преосвященства Преосвященнейшего Тихона, епископа Видносского. С октября 2000 года «Коммунарка» открыта для посещений.

За эти годы в российских и якутских СМИ о спецполигоне «Коммунарка» было много публикаций и теле-радиопередач. С нашей точки зрения, наиболее полно история одного из самых трагических мест Подмосковья освещена в работах, приводимых далее в списке использованной литературы под номерами 1, 2, 3, и особенно, 4. Поэтому мы приведем лишь те сведения, которые отсутствуют в них.

До революции на этой земле находилось имение под названием «Мыза Лоза». После революции в начале 20-х годов имение и прилегающие к ней земли были отданы ОГПУ-НКВД с целью образования хозяйства для снабжения сотрудников этих служб сельскохозяйственной продукцией, впоследствии преобразованного в совхоз «Коммунарка», существующий до сих пор. Саму же усадьбу с прилегающей территорией в конце 20-х годов отдали Г.Г. Ягоде, наркому НКВД ССР. Он использовал ее в качестве своей загородной резиденции для различных деловых встреч. Новый хозяин построил на месте барской усадьбы другой дом, который в узком кругу называли «Дача Ягоды». Дом совершенно не был виден со Старокалужского шоссе, проходившего рядом. Дача тщательно охранялась. Здесь Генрих Ягода проводил совещания со своими сотрудниками, встречался с первыми руководителями союзных республик, писателями и журналистами, руководителями культуры и другими официальными лицами. Об этом есть упоминания в дневниках Мейерхольда, писателя Бабеля, заметках Горького и известного журналиста Кольцова. Р.И Цугель, жена Максима Кировича Аммосова, также говорила своим детям про поездки М.К. Аммосова на «Дачу Ягоды» для участия в совещаниях. В апреле 1937 года Г. Ягода был арестован и затем расстрелян. Какое-то время дача была бесхозной.

Авторы работы (1) считают, что «расстрельный спецобъект «Коммунарка» возник специально для захоронений бывших сотрудников НКВД, расстрелянных в «особом порядке», т.е. без вынесения приговоров». «Дачу Ягоды – чекистам», – такая запись сохранилась в записной книжке Ежова, в которую он заносил указания Сталина. С этой записи, видимо, и начинается история «Коммунарки» как места захоронения. Первые 8 чекистов были захоронены там уже 2 сентября 1937 года. Во время массовых расстрелов было приказано копать на этой территории рвы для захоронений. После завершения каждой «операции» тела присыпали слоем грунта. Из многих таких слоев – человеческих тел, пересыпанных землей – на месте рва образовывался вал. Его поверхность засаживали деревьями. Красивая лесная местность скоро превратилась в глухой кладбищенский лес, обнесенный высоким забором с несколькими рядами колючей проволоки (3).

Дорога к дальнему захоронению.

В 1937-1941 годах здесь были захоронены тела более 6000 человек, расстрелянных по приговорам Военной коллегии Верховного Суда СССР. Жертвами политических репрессий стали выдающиеся политические деятели, «руководящие работники партийных, советских, комсомольских и профсоюзных органов, а также наркомы и их заместители, руководители крупных хозяйств, видные военные работники, руководители искусства и культуры» не только СССР, но и других государств (2).

На территории «Коммунарки» покоятся тела представителей почти всех национальностей, существующих на планете Земля – от абхазцев до яванца.(1) Это самое интернациональное кладбище мира, поскольку у фашистов в лагерях смерти были, в основном, выходцы из европейских стран. В книге «Расстрельные списки, Москва, 1937-1941, Коммунарка, Бутово « приведены только 4527 кратких биографических справок о расстрелянных в Москве со 2 сентября 1937 года по 16 октября 1941 года. С августа 1937 года по конец 1938 года был период самых массовых, самых жестоких политических репрессий. Только в Москве по делам, которые велись органами НКВД-НКГБ, было расстреляно не менее 29200 человек, а всего в 1937-1941 годах около 32 тысяч человек (5, 6). Здесь, по выражению сотрудников НКВД, находились тела «верхушки» и их подручных, простых людей (2). Там покоится прах лиц, участвовавших в осуществлении революции и строительстве СССР, в основном, друзей и соратников Сталина, многих из которых он знал лично. А также тела родственников арестованных – жен, родителей, сестёр, братьев, детей самых разных возрастов, как, например, сына и племянников председателя ЦИК Абхазской ССР Н. Лакобы – четырнадцати и пятнадцати лет (1).

Семья М.К.Аммосова

Исследователей и историков, занимающихся проблемой политических репрессий тех лет, всегда занимал один вопрос: действительно ли происходили судебные заседания Военной коллегии Верховного суда СССР, который, судя по сохранившимся документам, продолжался обычно от 5-10 до 25-30 минут (7, 8). Было непонятно, как можно успеть рассмотреть за день даже при таких темпах более 70-100 дел, а в 1937-1938 годах было около двадцати случаев, когда приговаривали к расстрелу более 100 человек в день

(7)! Ответ на этот вопрос дан в трудах Международного общества «Мемориал» и Архива Президента Российской Федерации, где опубликованы «так называемые сталинские списки – перечни людей, осужденных по личной санкции И.В. Сталина и его ближайших соратников по Политбюро ЦК ВКП (б) к разным мерам наказания – в подавляющем большинстве к расстрелу» (2). Как следует из приведенных материалов, в практике судебной процедуры в СССР того времени мера наказания осужденным определялась до заседания Военной коллегии Верховного суда СССР . Таким образом, как считают авторы работы (2), коллегия решений не принимала, а задним числом оформляла уже принятое ранее решение. Вся документация готовилась заранее, а само слушание дела одного человека действительно продолжалось 5-10 мин, в редких случаях – до получаса.

Впервые о сталинских списках стало известно 3.02.1954 года. Министр внутренних дел СССР С.Н.Круглов в служебной записке на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Н.С.Хрущева сообщал, что «в архивах МВД СССР обнаружено 383 списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда СССР. Списки составлены в 1937-1938 гг. НКВД СССР и тогда же представлены в ЦК ВКП (б) на рассмотрение. На всех списках имеются собственноручные резолюции И.В. Сталина и других членов Политбюро». К записке было приложено 11 томов оригиналов списков и представлена справка о количестве осужденных лиц по месяцам, годам и категориям наказания по всей стране: всего 44 477 человек. Из них I категория – 38 965 (расстрел), II категория – 5 420 9 (10 лет заключения), III категория – 102 (по 5-8 лет заключения). (2, АП РФ, Оп 24, дело 409, листы 1-4).

Рассмотрение и утверждение списков не фиксировалось в протоколах заседаний Политбюро. Их возвращали обратно в НКВД. При этом в подписании списков принимал участие не весь состав Политбюро. Собственноручные резолюции «за» и подписи Сталина сохранились на 357 списках, Молотова – на 372, Кагановича – на 188, Ворошилова – на 185, Жданова – на 176, Микояна – на 8, впоследствии расстрелянного Косиора – на 5, Ежова – на 8. «Случайных» свидетелей этой «тонкой» и секретной работы не было (2). Ежов присутствовал при подписании всегда.

После 1954 года списки были засекречены и переданы на хранение в Архив ЦК ВКП (б), затем в Архив Президента РФ. Они были рассекречены Межведомственной комиссией по защите государственной тайны лишь в декабре 1998 года, что позволило позднее приступить к их изучению (2).

Ниже приведена таблица, составленная авторами, в которой указаны даты рождения, ареста, приговора по Сталинским спискам и действительной даты расстрела всех восьми якутян, тела которых захоронены на «Коммунарке».

Как видно из таблицы, первым был приговорен к расстрелу Христофор Прокопьевич Шараборин. На титульном листе списка от 3.01.1938 года находятся росписи А. Жданова, В. Молотова, Л. Кагановича, К. Ворошилова. Никаких резолюций нет. Всего в списке было 168 человек. Поэтому Х.П. Шараборина расстреляли только 16.01.1938 г.

Елена Павловна Терновская приговорена 3.02.1938 г., в составе списка – 110 человек. На титульном листе нет никаких резолюций, находятся подписи И. Сталина, В. Молотова, Л. Кагановича. Ее расстреляли 9.02.1938 г.

Софья Александровна Бокий-Москвина приговорена к расстрелу 28.03. 1938 г., в списке находилось 168 человек. На титульном листе без резолюций находились подписи И. Сталина, В. Молотова, Л.Кагановича, А. Жданова, К. Ворошилова. Она была расстреляна 8.04.1938 г.

Семен Николаевич Донской и Гавриил Васильевич Ксенофонтов были приговорены 20.08.1938 г. На титульном листе рукою И. Сталина написана резолюция: «За». Стоят подписи И. Сталина и В. Молотова. В списке числилось 313 человек. С.Н. Донского расстреляли 25.08.1938 г., Г.В. Ксенофонтова – 28.08.1938 г.

Исидор Никифорович Барахов и Кузьма Осипович Гаврилов приговорены к расстрелу 12.09.1938 г. На титульном листе списка из 344 человек стоят подписи И. Сталина, В. Молотова, А. Жданова, никаких резолюций нет. Приговор привели в исполнение 15.09.1938 г.

Максим Кирович Аммосов приговорен к расстрелу 26.07.1938 г. В списке – 139 человек. На титульном листе написана почерком И. Сталина красного цвета его пространная резолюция «К расстрелу всех 138 человек» (2, т.9, л.211) (фото 1). Причем первоначальная цифра «9» исправлена на «8». Далее стоит его подпись, за ней – синего цвета – подпись В. Молотова.

26 октября 2002 года открыт памятник на месте расстрела шести общественно-политических деятелей Якутии на подмосковной Коммунарке — бывшем стрелковом полигоне НКВД, что на 24 км старого Калужского шоссе. На пьедестале из черного мрамора золотыми буквами выгравированы имена Максима Кировича Аммосова, Кузьмы Осиповича Гаврилова, Исидора Никифоровича Барахова, Гаврила Васильевича Ксенфонтова, Семена Николаевич Донского, Христофора Прокопьевича Шараборина.
На открытии выступил президент республики В.А.Штыров. Это место стало священным для якутян. Сюда часто приезжают земляки, здесь возносятся молитвы по душам невинно убиенных.

Обычно на списках стояли только подписи: И. Сталин ставил свою подпись первым, за ним остальные. Иногда стояла резолюция «за», да еще единственная лаконично-энтузиастичная Л. Кагановича «Приветствую» (2, т.5, л.373). Авторы работы (2) обнаружили на списках только две большие резолюции – т.1, л.114 и т.9, л. 211.

Мы заинтересовались – что побудило И. Сталина к написанию такой резолюции, какие личности вызвали столь жуткую эмоцию.

Оказалось, что это, в основном, партийные, государственные деятели, работавшие еще в окружении Ленина до революции, и не согласные с проводимой сталинской политикой репрессий, а также военные, хорошо знавшие настоящую историю гражданской войны и революции, а не ту, что изложена в «Кратком курсе истории ВКП(б)» за подписью Сталина:

- Рудзутак Ян Эрнестович, зам. председателя СНК (стр. 353);

- Пятницкий Иосиф Аронович, зав. Политико-административным отделом ЦК ВКП (б)(стр.338);

- Дыбенко Павел Ефимович, командующий войсками Ленинградского военного округа, командарм 2 ранга (стр144);

- Егоров Александр Ильич, был вычеркнут из списка от 26.07.38г. Бывший полковник царской армии, зам. наркома обороны СССР. Маршал Советского Союза, расстрелян 23.02.39г., похоронен на Донском кладбище;

- Ковтюх Епифан Иович, комкор, бывший офицер царской армии, армейский инспектор Белорусского военного округа (стр. 202);

- Уншлихт Иосиф Станиславович, государственный и партийный деятель, кандидат в члены ВКП (б) (стр. 411);

- Урицкий Семен Петрович, зам. командующего войсками МВО, комкор (стр. 411);

- Крыленко Николай Васильевич, нарком юстиции СССР (стр.225) и многие его подчиненные;

- Межлаук Валерий Иванович, председатель Госплана СССР и зам. председателя СНК СССР (стр.271) и его окружение;

- Берзин Ян Карлович, начальник разведывательного управления РККА, армейский комиссар 2 ранга (стр.46) с подчиненными;

- другие известные в то время наркомы различных отраслей промышленности, в основном, оборонного значения; командующие военными округами по всем направлениям границ СССР.

15 декабря 2007 года в г. Петропавловске Республики Казахстан состоялось торжественное открытие мемориальной доски М.К. Аммосову на здании бывшего ВКП(б) Северо-Казахстанской области. Приняли участие ветераны войны и труда, школьники, представители акиматов области и города. Мероприятие было проведено в рамках широко отмечаемого Дня Независимости Казахстана.
Мемориальная доска изготовлена известным скульптором Казахстана Павлом Шороховым в 1997 году. В течение 10 лет доска хранилась у бывшего представителя РС(Я) в Казахстане В.В. Жукова. Доска выполнена из бронзы (156 х 85 см).

По нашему глубокому убеждению, в список вошли люди, по роду своей деятельности знакомые с правдой подлинной истории гражданской войны, в том числе много тех, кто воевал под командованием Тухачевского, Блюхера и других полководцев на Приволжье, Урале, Сибири и Дальнем Востоке. А также те, кто уже в советское время вплотную работал с ними по перевооружению армии и по многим вопросам разделявшие их взгляды, которые значительно расходились с точкой зрения сталинского окружения. Это высший командный состав нашей страны, почти все командующие военных округов на суше и на море. Особенно много представителей авиации и танковых войск, горячо любимых Сталиным, считавшим их своим детищем, посмевших выполнять не только его личные указания, но и приказы своего непосредственного начальства.

Доказательством выдвинутого нами тезиса может служить тот факт, что санкции на проведение оперативных мероприятий НКВД Киргизии, направленных против М.К. Аммосова, были даны после получения 29.09.1937 г. на него доноса: он встречался с одной из жен Тухачевского, которую после его расстрела выслали в Токмак, находившийся недалеко от Фрунзе (Архив ФСБ РС (Я), д.3186-р, л. 301-303). Сталин знал, что Максим Кирович был направлен от штаба 5-й армии Тухачевского связным в ЦК ВКП (б), а затем работал в его штабе в Сибири. Считаем эту причину одной из основных – для ареста и включения М.К. Аммосова в расстрельный список. М.К.Аммосов был в дружеских отношениях с семьей Тухачевского. По воспоминаниям Р. И. Цугель, они встречались семьями и поддерживали дружеские связи вплоть до ареста Тухачевского.

В этом списке находятся коллеги, друзья Максима Кировича по партийной и государственной работе. Это – Антипов Николай Кириллович, зам. Председателя СНК, председатель Комиссии советского контроля (стр. 22); Аматуни Аматуни Семенович, первый секретарь ЦК КП (б) Армении, они встречались по работе и раньше, когда М.Аммосов, как инструктор ЦК ВКП (б), курировал Уральский округ, а Аматуни его возглавлял (стр. 18); Берман Борис Захарович, секретарь Свердловского обкома ВКП (б) (стр. 47), маршал Егоров Александр Ильич, с которым он был знаком еще с гражданской войны; Межлаук Валерий Иванович, оказывавший ему большую поддержку во время работы в Киргизии; Рудзутак Ян Карлович, много помогавший ему во время работы в Казахстане и Киргизии; Смирнов Геннадий Иванович, секретарь Свердловского обкома ВКП(б) (стр.47); Пятницкий Иосиф Аронович, зав. политико-административным отделом ЦК ВКП (б) (стр.338) и многие другие, фамилии которых не упоминала в своих рассказах Р. Цугель и поэтому не известны его дочерям.

Как видно из анализа приводимого расстрельного списка, названные нами причины могли способствовать появлению резолюции Сталина именно на этом списке. Он наносил один из последних ударов по уничтожению сторонников «заговора военных», ненавистных ему, посмевших не согласиться с его мнением, особенно, что касалось авиации. Это была элита, состоявшая из лучших военных руководителей, юристов и хозяйственников страны. Кроме того, с исчезновением именно этих бывших соратников, знающих истинную историю революции и гражданской войны, которую Сталин исказил и возвеличил в ней свою роль, в ССР почти не оставалось тех, кто мог себе позволить уличить его в непорядочности. Он хотел, чтобы после его резолюции исчезла бы даже память об этих людях. Но история рассудила иначе.

27 сентября 2002 года по указу, изданному Президентом Республики Саха (Якутия) Вячеславом Анатольевичом Штыровым, на спецполигоне «Коммунарка» был поставлен памятник нашим землякам. Следует отметить, что из всех регионов России только наша республика отдала дань уважения свои сынам, трудами и жизнью которых она и была создана. Память о них жива. Интерес к этому святому месту со стороны якутян растет с каждым годом, не прерывается связь поколений.

Постоянное представительство Республики Саха (Якутия) при Президенте Российской Федерации, общество «Север» и Благотворительный фонд «Фонд имени Максима Аммосова» проводят большую работу по организации посещений бывшего спецполигона и памятника. Это стало традицией. Начиная с 2000 года, здесь побывали более 4000 якутян: руководство республики, представители общественности, ветераны труда и войны, студенты, аспиранты, жители нашей республики, проходящие лечение в санатории «Бэс Чагда». Люди посещают это место не только по юбилейным датам захороненных там лиц, но и в день нашего национального праздника Ысыах по дороге к месту его проведения в Культурно-оздоровительном центре якутской диаспоры Москвы и Московской области «Юрово», а с 2007 года – и в зоне отдыха «Коломенское». Неоднократно сюда приезжали представители Казахстана и Киргизии, где работал наш земляк М.К. Аммосов, а также руководство правительств Москвы и Московской области, представители Бурятии, Башкирии, Татарстана и других регионов России.

Подворье Свято-Екатеринского монастыря всегда гостеприимно распахивает свои двери, принимая наших земляков, гостей из других регионов и стран, здесь их угощают прекрасным чаем, настоянным на травах. Служители подворья ухаживают за памятником круглый год. Вокруг памятника всегда чисто, зимой убирается снег. За что низкий поклон и благодарность от всех жителей республики всем им, а особенно – главе подворья игумену Стефану, отцу Николаю и сестре Валентине. Общество «Север», Благотворительный фонд имени Максима Аммосова и Постоянное представительство оказывают посильную помощь в работах по строительству храма и благоустройству территории подворья, где покоятся останки нескольких тысяч жертв политических репрессий 30-х годов.

Список литературы

1. "Расстрельные списки. Москва, 1937-1941.Коммунарка, Бутово".
Книга памяти жертв политических репрессий. Москва, Общество «Мемориал» –издательство «Звенья», 2000;

2. Сталинские списки. Международное общество «Мемориал», Архив Президента России, 2000;

3. Спецобъект «Коммунарка».
Буклет Подворья Свято - Екатерининского монастыря, храма СВВ новомучеников и исповедников российских, 2002 год;

4. Елена Степанова. «Память уничтожить невозможно», газета «Якутия» от 5 марта 2008 года, стр.4;

5. См. 1, стр.499;

6. См. 1, стр. 485,486;

7. См. 1, стр. 495;