|
Отделение историко-филологических наук и Институт российской
истории Российской академии наук провели международную научную
конференцию «Великая Отечественная война. 1941-1945 годы.
Начало. Перелом. Победа. Современные подходы».
Последняя фраза в названии конференции
обещала продемонстрировать «современные подходы» историков к теме
Великой Отечественной войны. Член-корреспондент Российской академии
наук Андрей Сахаров уверен, что специалистам, а с их помощью и
обществу еще многое предстоит узнать о событиях семидесятилетней
давности – о реальностях первых месяцев войны, о ситуации в высшем
руководстве, об управляемости войск:
– Почему Сталин доверял в начальный период
войны своим друзьям по гражданской войне – Буденному, Ворошилову,
Тимошенко, которые провалили начало войны? Почему произошли замены
старых командиров новыми? Мы многого не знаем о начальных битвах, о
крупных поражениях под Киевом. Не знаем о роли членов Военного
Совета – в частности, Хрущева, который активно влиял на решения
командования Юго-Западного фронта. Не знаем отношений между
Генеральным штабом Красной армии и теми командирами, которые просили
об отводе войск, о помощи. Не знаем многого о катастрофе под
Харьковом, о катастрофе под Ржевом, когда погибла целая армия,
десятки тысяч людей. Да и о тех событиях, которые сопутствовали
победоносным нашим свершениям – о Сталинградской и Курской битвах, о
битве за Днепр. Почему, например, Днепр нужно было форсировать и
Киев брать именно 7 ноября 1943 года? Что это были за решения, ради
которых гробили миллионы людей? Историки хотят это все знать – в
совокупности с теми великими достижениями, великими победами,
великими подвигами, которые совершал народ на фронте и в тылу, –
говорит Андрей Сахаров.
Организатор мероприятия, замдиректора
Института российской истории РАН Людмила Колодникова так
сформулировала задачу конференции:
– Дать научную оценку проблемам, которые
обозначены в программе: начало, перелом, победа в Великой
Отечественной войне. Очень много выходит литературы, но далеко не
всю ее можно назвать научной. Наша цель – максимум научности,
максимум архивов, максимум новых объективных и взвешенных научных
оценок.
В программе конференции – немало интересных
докладов узкого профиля. Так, декан исторического факультета
Петрозаводского госуниверситета Сергей Веригин исследует
партизанское движение в Карело-Финской союзной республике.
– Удалось в течение двух лет поработать в
архиве Управления Федеральной службы безопасности РФ по Республике
Карелия и познакомиться с тем, как четвертый отдел НКВД
Карело-Финской ССР организовывал диверсионную деятельность в тылу
финских войск. Партизанское движение, особенно в первый год,
организовывало НКВД. Отряды формировались не в тылу финских войск, а
в тылу советских войск. Отряды переходили линию фронта, совершали
диверсионные операции, а потом возвращались на свою территорию. То
есть фактически действовали как диверсионные группы, – рассказывает
Сергей Веригин.
Концептуальные доклады должны были
порадовать слушателей и будущих читателей новизной. Были
обнародованы и новые факты, но в рамках старых теорий: о чудесной
административно-командной системе, создавшей советский ВПК, о
спасительных для СССР в тот момент карательных органах, об
«освобождении Европы от нацизма» – без учета параллельного
насаждения в Восточной Европе нового просоветского тоталитаризма…
Дискуссию на конференции вызвал доклад
доктора исторических наук Андрея Соколова, взявшегося
проанализировать фальсификации истории войны. Он изложил разные
версии: и апологетическую сталинистскую – об единстве вождя партии и
народа в борьбе с фашизмом, и западную, якобы принижающую заслуги
СССР в победе над нацизмом.
Андрей Соколов увидел в современной
историографии вредную ультрапатриотическую концепцию, прославляющую
вождей СССР. Но главный его оппонент – авторы-ревизионисты. В
обобщенном виде их идеи Андрей Соколов загнал в такую схему: «Гитлер
и Сталин развязали Вторую мировую войну, перешедшую в столкновение
двух тоталитарных режимов. В советско-нацистской войне сталинская
система привела к тяжелым поражениям и огромным жертвам, а перелома
смогла добиться только с помощью репрессий, «дисциплины страха». (К
этому я бы добавил, что расовая, идеологическая война нацистов на
уничтожение не оставила народу никакой иной политической
альтернативы, к тому же была и надежда на смягчение режима благодаря
союзу с западными демократиями. – М.С.). Народ победил нацизм в
войне вопреки Сталину. Красная Армия освободила страну к осени 1944
года, после чего, освобождая Восточную Европу от нацизма, сталинский
режим стал немедленно насаждать оккупационные режимы в Восточной
Европе».
– Бороться с этой концепцией нелегко, –
тяжело вздохнув, признался доктор исторических наук Андрей Соколов.
Считая себя представителем объективистского
научного направления, Андрей Соколов дошел до спорного тезиса:
«Нельзя смотреть на войну из окошка ГУЛага или из штрафбата». Как
известно, в лагерях Советского Союза в 1942 году умерло 25 процентов
заключенных, а в 1943-м – 22 процента. В ГУЛаге было уничтожено до
миллиона человек, а еще сотни тысяч были убиты военными трибуналами,
заградотрядами, системой штрафбатов. Но историк Андрей Соколов
отстаивает свою линию:
– Существует такое направление в
историографии. Если мы будем концентрировать свое внимание только на
этих сюжетах, только на штрафбатах, я имею в виду в широком смысле
штрафбаты… Это вообще вся репрессивная политика того времени...
– Но ведь это факт, что от полумиллиона
до миллиона человек было уничтожено своими – с помощью военных
трибуналов и всей этой системы штрафбатов?
– Да нет, я приводил в своей книге цифру:
около 400 тысяч прошло через штрафбаты за годы войны, еще 60 тысяч
были расстреляны.
– А ГУЛаг, где
за несколько лет уничтожено порядка миллиона человек? Почему
«окошко» ГУЛага мешает объективному освещению событий этого периода?
– Цифра в один миллион мне кажется слишком
преувеличенной. Хотя смертность в 1941-42 годах сильно возросла, так
как резко было снижено обеспечение лагерей.
– Почему же вредно об этом говорить?
– Не вредно, я не об этом. Видение всей
войны через «окошко» данного сюжета наносит ущерб общей картине
войны, искажает. Когда люди знакомятся с каким-то сюжетом, они
становятся фанатиками этой темы, разрабатывают ее в разных аспектах
– и у них начинает формироваться свое видение всей проблемы. Если
человек проблемой всей войны занимается, он должен видеть, как она
сопрягается со всеми остальными сюжетами. Я – за плюрализм в
освещении войны. Но я – за научную разработку истории. Тогда мы
будем получать более или менее научную объективную картину войны.
– А вы верите,
что возможна одна научная объективная картина?
– Ну а как же? Есть история. История такая,
какая она есть. Задача исторической науки – приблизиться к истине.
Старший научный сотрудник ИРИ РАН Игорь
Курляндский вступил с Андреем Соколовым в дискуссию, доказывая, что
свой доклад тот посвятил не фальсификациям, а интерпретациям фактов:
– Меня смутила сама подмена темы его
доклада. Он не говорил о фальсификациях, а говорил о различных
интерпретациях событий Отечественной и Второй мировой войны в
литературе – как зарубежной, так и отечественной. Интерпретаций –
море. Называть это фальсификациями терминологически неверно. Есть
строгое понятие «фальсификация». Под фальсификацией в исторической
науке, в историографической традиции понимается фабрикация каких-то
несуществующих данных, подделка документов, замалчивание каких-то
фактов, источников, введенных в научный оборот. Естественно, наука
борется с фальсификациями. А в данном случае мне в докладе господина
Соколова увиделась попытка выстроить некий общий для всех
идеологический ряд, где шаг вправо, шаг влево можно объявить
фальсификацией. Мне эта тенденция кажется очень опасной. Конечно,
интерпретации могут быть и неосновательными в научном отношении, и
публицистическими. На это наука тоже должна давать ответ. Но это не
нужно называть фальсификациями… Человек говорит о различных
интерпретациях, которые его не устраивают, может, по каким-то
научным или, возможно, идеологическим соображениям, и называет их
фальсификацией. То есть он их табуирует и криминализирует
искусственно. Это опасная тенденция. Как говорил справедливо и
Андрей Николаевич Сахаров во вступительном слове, формой патриотизма
является в данном случае правда. Нужно говорить всю правду, какая
есть – и о злом, и о добром, и о трагическом. А попытка какую-то
идеологическую полицейщину в науке ввести под флагом борьбы с
фальсификацией – это опасность для науки, это угроза возвращения
сталинщины, советчины в науке…
Директор ИРИ РАН, член-корреспондент РАН
Андрей Сахаров постарался показать, что представители старой школы
способны посмотреть на трагедии войны свежим взглядом:
– Наша знаменитая публикация «Лубянка.
Сталин. Совершенно секретно» посвящена 1920-30-м годам – это
острейшие материалы, которые, кстати, сторонники классической
консервативной концепции истории России отрицают, закрывают и не
хотят о них слышать. Но, в частности, открывается и ряд материалов
архива ФСБ, касающихся военного времени. Правда, не все из них
рассекречены, не все из них открыты.
– Способны ли российские историки оценить
значение в победе над нацизмом фактора «дисциплины страха»,
террористического насилия сталинского режима?
– Не готовы, я думаю, мы к этому еще.
Общество не готово к тому, чтобы верно воспринять вот эту
репрессивную, античеловеческую систему. Почему это была наша
специфика? Потому что западная демократия по своей природе отношения
к человеку не способна была на такие меры. На это была способна
только чудовищная система, которая была воспитана и поднята Сталиным
и которая дала результат.
– Получалось так, что спасались страна и
народ – но спасалась такими методами и система. Вот в чем трагедия.
– Да. Об этом мы тоже сейчас мало говорим, и
как-то, потупив глаза, говорим. Это факт. …
Международная конференция «Великая
Отечественная война. 1941-1945 годы. Начало. Перелом. Победа»
произвела странное впечатление: многие историки классической
советской школы дружно обличали представителей альтернативных
западных и постсоветских подходов как ревизионистов и
фальсификаторов, да еще и в их отсутствие. Называя это почему-то
«современным подходом».
Михаил Соколов
Радио Свобода. 16.04.2010
http://www.svobodanews.ru/content/article/2015768.html |
