Россию часто называют “страной крайностей” – и поделом. Но и внутри этой страны крайностей есть самые крайние уголки. Такова Якутия – земля, представляющая целый букет крайностей, поражающих воображение. Начать с того, что Якутия находится крайне далеко от центров цивилизации, на стыке Сибири, Крайнего Севера и Дальнего Востока. От Москвы – шесть часовых поясов до столицы Якутии. И сама она протянулась с запада на восток на две с половиной тысячи километров. Три часовых пояса. Площадь – более трех миллионов квадратных километров. Это пять с половиной Франций, десять Италий, семнадцать Соединенных Королевств. Население при этом – около одного миллиона человек, то есть в среднем один человек на три квадратных километра... Просторно. Настолько, что для измерения расстояний старые якуты до сих пор пользуются временными категориями: скажем, от Якутска до Алдана – “три дня и две ночи”.

Еще более сильное впечатление производит якутский климат. Именно здесь, вблизи небольшого городка Оймякон, находится “полюс холода” всего северного полушария: зимой температура доходит до минус семидесяти одного градуса, а летом нередка тридцатиградусная жара. Нигде больше на планете перепад температур не достигает более ста градусов по Цельсию – фактически такого же, как отточки замерзания до точки кипения.

Удивительна и история Якутии. С одной стороны, здесь недавно обнаружили останки первобытного человека – что дало повод некоторым патриотам заговорить о Якутии, как о колыбели мировой цивилизации. С другой стороны, реальное заселение края началось лишь в XIII веке нашей эры. Согласно преданию, некое тюркское племя из Центральной Азии, спасаясь от Чингис-Хана, погрузилось на челны и отправилось вниз по великой сибирской реке Лене. Обнаружив, спустя некоторое время, что местность вдоль берегов становится все менее приветливой и плодородной, а климат – все более суровым, беженцы захотели повернуть обратно. Но не тут-то было – река несла свои воды только в одном направлении. Так что там они и вынуждены были осесть – первые саха, как называют себя коренные жители.

В XIX веке это географическое свойство Якутии как места, из которого “нет возврата”, получило практическое применение в Российской Империи.

Царский режим направил туда поток ссыльных и каторжан, за что эти края стали называть “тюрьмой без замков”. Однако, как говорится, нет худа без добра: якуты были гостеприимны и обаятельны, а изгнанники – хорошо образованны и полны доброй воли. В результате появилась просвещенная якутская интеллигенция, а сам край стал объектом научных исследований и гуманитарного подвижничества.

Кульминацией стал ритуал встречи Солнца – в чистом поле в живописных окрестностях Якутска, около четырех часов утра. Горели костры; вибрирующий звук хомуса, усиленный микрофонами, плотно заполнял небольшую долину: пели детские хоры, взрослые водили хороводы, и тут же рядом паслись небольшие, но очень красивые якутские лошади. Белая Кобылица – тотемный символ Якутии. Естественно, что утренний праздник закончился распитием вкуснейшего кумыса – крепкого кисловатого напитка из кобыльего молока.

Верования и ритуалы якутов – пожалуй, самая необычная и замечательная сторона их жизненного уклада. Номинально, уже несколько столетий, как здесь принято православие. Якуты носят имена и фамилии, не отличающиеся от русских; за последнее время было восстановлено несколько церквей – включая Никольский собор в Якутске.

Однако наряду с этим существует – и реально доминирует в духовной жизни древнее язычество. Якутия – один из немногих уголков мира, где шаманизм жив и узаконен. Свой последний психоделический роман культовый писатель Егор Радов назвал “Якутия”. Я спросил его, почему. “Это совершенно магическое место. Я бывал там несколько раз и знаю. Невероятная энергетика, нетронутая природа. Есть там что-то “вне-человеческое”, как на Марсе. Реальность нереальна, мистика повседневна. Там может произойти все, что угодно.”

Когда я пришел в музей народного творчества, то был добровольно подвергнут обряду очищения от злых духов: женщина в красном национальном костюме произнесла заклинания, сожгла на маленьком алтаре деревянную фигурку человека, вобравшего в себя всю злую энергетику, а пеплом начертала у меня на лбу знак. Надо ли говорить, что я почувствовал себя лучше?

Реальная Библия якутов – необъятный народный эпос “Олонхо”. Передаваемый поколениями сказителей, “Олонхо” живописует историю Якутии через деяния богов, героев, добрых и злых духов, а также представляет трансцендентальную модель мира, точнее, трех миров – низшего, среднего и высшего. В отличие от европейской части России и большинства других известных мне стран, где древние предания не более, чем занятный этнографический экспонат, “Олонхо” в Якутии – по-прежнему сильнейший фактор влияния и вдохновения – и для интеллектуально-художественной элиты, и для молодежи. Мастера активно используют этнические сюжеты в своих работах; крупнейший якутский театральный режиссер Андрей Борисов готовит первую современную постановку “Олонхо”, а новую' якутскую музыку правильнее всего было бы назвать “олонхо-рок”.

За дни, проведенные на фестивале, я успел немного узнать и Якутск – город с населением в четверть миллиона, основанный казаками-первопроходцами в 1632 году. Своеобразие архитектуры Якутска обусловлено, в первую очередь, вечной мерзлотой, достигающей полутора километров в глубину. Все дома стоят не на фундаменте, а на сваях. Коммуникации и теплотрассы не зарыты в землю, а проложены над городскими улицами. На окраине Якутска расположен единственный в мире Институт вечной мерзлоты. Желающие могут спуститься в небольшую шахту и побывать в искусственных пещерах при температуре минус пять градусов. После тридцати градусов тепла на поверхности это здорово освежает.

Еще одно сильное впечатление—детская музыкальная деревня, километрах в двадцати от города. Поначалу поселок из нескольких десятков шикарных коттеджей, построенный канадцами, задумывался как загородная резиденция для государственной элиты. Однако решением президента Якутии, г-на Николаева, его отдали одаренным детям из провинции. Уже пять лет, как они там живут, учатся и постигают премудрости игры на музыкальных инструментах. Очень трогательно и не очень типично для номенклатурной России.

Подобная “роскошь” возможна благодаря алмазным копям – важнейшей составляющей якутского бытия. Продажа алмазов достигает 98% государственного бюджета. И это, конечно, тоже крайность своего рода. Именно алмазы позволяют Якутии, стране довольно бедной, время от времени удовлетворять роскошные прихоти. Некоторые новые здания Якутска выглядят как оазисы иного мира среди невысоких облупленных домиков и покосившихся хибар.

Алмазы в Якутске можно потрогать руками. В Доме правительства расположена хорошо охраняемая Национальная сокровищница. Золотые слитки, платиновые пластины, причудливые самородки и гигантские необработанные алмазы лежат на стендах и вполне доступны. Не могу сказать, что меня охватывал священный трепет – но было красиво. Теперь, если мои руки прикоснутся к сверкающему бриллиантами изделию, я вспомню Белую Кобылицу.