— Игорь Алексеевич, мы знаем, у Вас очень интересная биография, расскажите, пожалуйста, о себе.

— Биография достаточно запутанная и сложная. Вся история семьи связана с Китаем. Пошел по пути отца Алексея Петровича, который был дипломатом, профессором китайского языка и литературы в МГУ. Наша семья приехала в Китай, когда мне было всего несколько месяцев. Там, в Китае, родилась сестра. Три года в Синьцзяне, потом три года в Харбине. Отец там работал в генеральном консульстве Советского Союза. После школы я поступил в Институт востоковедения в Москве, в китайское отделение. В 1954 году его объединили с МГИМО, поэтому получил диплом Института международных отношений. Через некоторое время в третий раз оказался в Китае. На этот раз самостоятельно. Был сначала прикомандирован к Управлению иностранных специалистов при Госсовете КНР в качестве переводчика. Оттуда меня забрал наш посол Павел Федорович Юдин, академик, философ. В посольстве я проработал до 1961 года. В 1965 — 69 годах в качестве первого секретаря посольства работал в США. Оттуда меня перевели в Пекин, на этот раз советником посольства. А это был период культурной революции, очень сложный период в истории наших взаимоотношений. Мы работали вместе с Иваном Васильевичем Рожиным. Вместе переживали все тяготы и невзгоды тех лет. Пришлось жить без семьи, нам запрещали привозить жен и детей. Затем я работал в Управлении стран Юго-Восточной Азии, Управлении по внешнеполитическому планированию, первом Дальневосточном отделе МИД. В 1986 году меня назначили заместителем министра иностранных дел СССР, я курировал все вопросы, касающиеся Азии и Тихого океана. На этой должности проработал пять с лишним лет. В 1992 году в апреле направили послом в КНР. Это уже пятая командировка в Китай, где нахожусь уже 12 с лишним лет.

— Буквально недавно в Китае при торговом представительстве Российской Федерации начали работать представители нашей республики. Как Вы оцениваете это решение?

— У вас уже есть опыт общения с нашими китайскими коллегами. Первые шаги уже сделаны. Очень хорошо, что открылось представительство, что Александр Иннокентьевич Ядреев начал свою работу. Уверен, что впереди годы и годы работы в Китае. Дело в том, что уже несколько регионов имеют свои представительства. Так что опыт есть. У Китая много связей непосредственно с регионами. Вспомним события этого года. В марте делегация республики в составе почти 70 человек приезжала в Пекин. Состоялась презентация республики, интересной была культурная программа. Это было воспринято китайской стороной очень тепло и хорошо. Совсем недавно в июне еще большая делегация — 150 и больше человек — приняли участие в Харбинской международной торгово-экономической ярмарке. Грандиозное мероприятие. Участвовали десять тысяч только иностранных гостей, сто тысяч представителей провинций. Несколько тысяч человек из России. Были подписаны множество соглашений о сотрудничестве с китайскими предприятиями. Другой пример: уже несколько лет в цирковом училище в Пекине обучается группа детей-якутян этому своеобразному искусству. Выросли прекрасные артисты. Они часто выступают у нас в посольстве. Или вот, к примеру, Международные спортивные игры «Дети Азии». Трудно переоценить их значение. Очень хорошо организовано, представительно. 14 стран, в том числе делегация Китая — около 200 юных спортсменов. Тем более, что Владимир Владимирович Путин и Председатель КНР Ху Цзиньтао решили объявить нынешний год Годом дружбы молодежи России и Китая.

— На Ваш взгляд, чем может быть интересна Якутия для китайских партнеров?

— Безусловно, сырьевые ресурсы пока что стоят на первом месте. Но мы всегда говорим, когда общаемся с китайскими коллегами, чтобы Китай закупал в России как можно больше машинно-технической продукции. Думаю, Якутия представляет интерес по очень многим направлениям. Вы уже начали такую работу: обмен студентами, школьниками. Не сомневаюсь, что туризм имеет огромные перспективы. Очень интересное направление — медицина. Я знаком с китайской, тибетской народной медициной. Очень много общего с вашей народной медициной. Начался обмен специалистами. Есть в планах создание Центра тибетской медицины. Китайская медицина завоевала признание уже в Европе, Америке, Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке. Мы, Россия, отстаем. Вы сделали очень правильно, что пригласили китайских медиков. Очень многое можно сделать в области обмена художественными коллективами. Интерес в Китае к нашей истории, музыке, культуре, литературе очень большой. У вас есть что показать.

— Вся Ваша жизнь связана с Китаем. Существует точка зрения, что китайская цивилизация самодостаточна и не нуждается во влиянии извне. На Ваш взгляд, чем Китай отличается от других народов, что позволило сделать китайцам такой огромный рывок вперед в своем развитии?

— Китай исключительно специфическая, интересная держава. Отличается, прежде всего, своей историей. До сих пор специалисты, считали, что китайская цивилизация насчитывает три тысячи лет, а сейчас обнаружены некоторые доказательства, свидетельствующие о том, что не три, а пять тысяч лет. Своя культура, традиции, философия, все свое собственное. Это главные отличия. Вспомним сейчас великого китайского реформатора Дэн Сяопина, который провозгласил курс реформ. И реформы продолжаются больше 15 лет. Один из главных лозунгов: Китай открыт для международного сообщества, для всего мира. Весь мир интересуется Китаем. Такого обмена, общения с другими странами никогда в истории Китая не было. Это было замкнутое феодальное общество, варилось в собственном соку, которое во многих отношениях отставало от развития мировой цивилизации, науки, техники. Сейчас Китай выходит в первые ряды по развитию и науки, и техники. К примеру, у них разработана своя программа освоения космоса. Ежегодно запускаются несколько спутников, недавно в космос летал первый космонавт. Готовится к полету женщина-космонавт. Так что сейчас Китай открыт. И мы — ближайшие соседи — должны строить свои отношения на этой базе. На базе открытости и взаимодействия, стратегического партнерства. Мы — стратегические партнеры. Это было зафиксировано в Договоре от 16 июня 2001 года, подписанного Президентом Владимиром Путиным и Председателем Цзян Цзэминем.

— Политическая картина мира за последние 20 лет кардинально изменилась. Это было в первую очередь связано с реформами в Китае, распадом Советского Союза и коммунистического лагеря. В этой связи каково, на Ваш взгляд, положение и роль Китая в современной Азии?

— Вопрос очень важный, актуальный. Прежде всего, подчеркнем, что сегодняшнее китайское руководство, которое сильно обновилось (к власти пришло четвертое поколение, как они себя называют), не меняет внешнеполитический курс своих предшественников. Это курс на формирование многополярного мира. Пекин категорически против однополярного мира, в этом отношении наши позиции идентичны. Мы тоже хотим, чтобы мир был многополярным, было много полюсов, чтобы никто из сверхдержав не претендовал на монопольное положение, на гегемонию, как говорят. Что касается роли Китая в Азиатско-Тихооокеанском регионе, то сейчас все больше формируется такая концепция, что ведущей страной этого региона, ведущей державой в ближайшем будущем будет Китай, который по многим показателям выходит на первое место не только в регионе, но даже и в мире. Я приведу один пример. Финансовое положение во многих странах АТР было очень нестабильным, неустойчивым, было подвержено всяким рискам. Все очень надеялись, что Китай не изменит свою политику в этой области. Так Пекин и поступил. Они проводят твердую, последовательную политику. У них курс юаня по отношению к доллару, другим валютам остается неизменным в течение многих-многих лет. Как пример. Кроме того, Китай, это, конечно, необъятный рынок, всем там найдется место. Это уже оценили ближайшие соседи. Они оценили также очень важную установку руководства КНР на то, что Китай никогда не допустит никакой угрозы для кого-либо, агрессии против кого-либо, что миф о китайской угрозе сознательно поддерживается в некоторых кругах за границей. Главная установка это: спокойствие, мир и стабильность по всем границам Китая, дружба и сотрудничество со всеми соседями. Это, безусловно, относится ко всем азиатским странам и, прежде всего, к нам, Российской Федерации.

— Как в Китае относятся к вопросу, которого сейчас Вы сами коснулись. Это то, что в российской прессе и научной среде не утихают споры о китайской угрозе и о роли китайской диаспоры.

— Китайские руководители на встречах с нашим руководством много раз подчеркивали, что Пекин проводит политику, строго ограничивающую, вернее сказать, запрещающую массовую миграцию, переселение китайцев в другие страны. Здесь многое зависит от сотрудничества правоохранительных органов. Потому что так или иначе, все равно найдутся граждане — нелегалы и полулегалы, — пытающиеся проникнуть в нашу страну. Может быть, не обязательно осесть на постоянное жительство, а проехать через нас в Европу, Скандинавию, страны СНГ. Когда налажено взаимодействие правоохранительных органов, там везде порядок. Второе. Я хочу сказать, что китайская диаспора за рубежом насчитывает по разным подсчетам от 50 до 75 миллионов человек. Причем очень большая диаспора, например, есть в Соединенных Штатах Америки. Когда я работал в Вашингтоне, в нашем посольстве, в 1960-х годах в США насчитывалось 400 тысяч китайцев. Администрация США относилась к этому очень спокойно. Недавно я спросил посла США в Пекине: сколько сейчас китайской диаспоры насчитывается в вашей стране? Он ответил: 4 миллиона человек. Я спрашиваю: Вы боитесь этого? Абсолютно нет, — отвечает он. — Это очень хорошие, как правило, трудолюбивые специалисты, эксперты. Они у нас учатся, остаются или приезжают из других стран. Мы, конечно, строго их контролируем при въезде, миграционная служба предъявляет им жесткие требования. Если эти требования соблюдаются, мы их пропускаем. Почему? Потому что мы знаем, что это очень хорошие специалисты в своей области. Это позиция Соединенных Штатов. В Канаде насчитывается примерно миллион китайцев, которые работают повсюду, никакой опасности канадцы в этом не видят, а используют их знания, опыт и квалификацию. Так что нам нужно установить жесткий режим пропуска, проверки и никогда не бояться никакой «желтой опасности». Ее нет и не будет, если мы будем проводить правильную политику. Надо использовать возможности, касающиеся рабочей силы, знаний, но все это делать в соответствии с контрактами, соглашениями. Закончился срок контракта, все, кто приезжал в соответствии с его параграфами, статьями должны возвращаться на свою Родину.

— Политологи предрекают, что ХХI век будет веком соревнования между Китаем и Соединенными Штатами Америки. Как Вы на это смотрите?

— Я не исключаю, что дело идет к этому. Китай быстро набирает экономическую мощь. Темпы роста китайской экономики за последнее десятилетие составляют 9 с лишним процентов в год. Быстро развивается машиностроение, по всем отраслям науки и техники видно большое продвижение. Нетрудно предвидеть, что, действительно, это столетие будет веком Азиатско-Тихоокеанского региона. А здесь в регионе, конечно, ведущую роль будет играть Китай.

— В 2001 году несколько стран бывшего СССР и Китай образовали Шанхайскую организацию сотрудничества.* Каковы ее перспективы?

— ШОС — очень перспективная организация. На мой взгляд, это будет одна из фундаментальных организаций в АТР, наподобие АСЕАН. Я не исключаю, что через какое-то количество лет на базе ШОС, АСЕАН будет создана система коллективной безопасности в Азии. В этом отношении и в Китае, и в других странах региона растет интерес к опыту создания коллективной безопасности в Европе. ШОС набирает силу, распространяется сотрудничество на все новые и новые области. Международный секретариат создан в Пекине, возглавляет его посол Чжан Дэгуан. Он был послом в Москве, Алмате, работал в Вашингтоне. Очень опытный дипломат.

— Культура России насколько интересна современному Китаю? В ХХ веке наши отношения были разными: от горячей дружбы до вражды. Сегодня, как я понимаю, Китай открыт для всего мира, их интересует весь остальной мир. Остался ли интерес к русской культуре?

— Что касается количества изучающих русский язык, то оно резко сократилось. Хотя в течение последнего года я наблюдаю опять какой-то прилив интереса. Открылись Центры русского языка, школы с русским языком и целый ряд вузов. Особенно это относится к трем провинциям Северо-Восточного Китая, которые ближе всего распложены к нашим границам. Могу с уверенностью сказать, что интерес к русской литературе, искусству, культуре все так же огромен. Об этом свидетельствуют гастроли наших коллективов. Ежегодно в Китай приезжают несколько десятков ансамблей из Москвы, Петербурга и все выступления проходят при переполненных залах. Интерес большой. В китайских ресторанчиках, кафе очень часто можно услышать наши старые песни, например, «Катюшу», «Подмосковные вечера», «Ой, цветет калина» и другие.

— Многие политологи указывают на то, что новая волна руководства Китая не знает русского языка, в отличие от старшего поколения не обучалась в Москве. Так ли это?

— Такую тенденцию надо конечно отслеживать. Среди китайских руководителей, я имею в виду не высшего звена, а, скажем, звена провинции, городов, сегодня очень много тех, кто окончил вузы в Японии, Европе, США. Они действительно говорят на английском. Среди старшего поколения все еще много лидеров, которые знают и понимают русский язык.

— Насколько меняется культура Китая под влиянием глобализации, массовой культуры?

— Это тоже есть. Чувствуется. Относится особенно к молодежи. На гастроли приезжают ансамбли из Европы и Америки. Поп-культура имеет определенные посевы в Китае. Мои китайские друзья объясняют так: «Видите ли, когда началась эпоха реформ, мы настежь открыли двери и окна. Мы стараемся заимствовать все самое полезное, что есть за рубежом. Вместе с этим одновременно мы видим, что залетают разные помойные мухи через эти окна и двери».

— Игорь Алексеевич, Ваши пожелания читателям нашего журнала, всем якутянам?

— Хочется пожелать якутянам всяческого процветания, благополучия. У вас для этого есть все: и знания, и специалисты, и соответствующие вузы, руководители. Я не сомневаюсь, что Якутия сейчас на большом подъеме. Впереди у вас очень хорошие перспективы.

Олег СИДОРОВ.

* Шанхайская организация сотрудничества является постоянно действующей межправительственной международной организацией, о создании которой было объявлено 15 июня 2001 года в Шанхае (КНР) Республикой Казахстан, Китайской Народной Республикой, Республикой Кыргызстан, Российской Федерацией, Республикой Таджикистан, Республикой Узбекистан. Ей предшествовал механизм «Шанхайской пятерки».