Как хочется этого счастья, к нему я стремился всю жизнь. Мои политические убеждения не знаю. Я не партийный. Даже не знаю, правый или левый. Я хочу добра и счастья народу, хочу, чтобы русский народ был добрый, мирный, но сильный и могучий народ. Я верю в бога. Верю в призванье России. Верю в святыни русские, в святых и угодников. Мне нравится величие русских царей и мощь России. Я ненавижу рутину, бюрократизм, крепостничество, помещиков и людей, примазавшихся к революции, либералов. Ненавижу штабы, генштабы, ревкомы и проч. Не. люблю веселье, легкомысленность, соединение служения делу с угодничеством лицам и с личными стремлениями. Не люблю буржуев вообще. Какого полит-устройства хочу? Не знаю. Все равно пусть будет монархия, но без помещиков, рутины примазавшихся выскочек и с народом. Республика мне нравится, но не выношу господство буржуазии. Меня гнетет неправда, ложь, неравенство. Хочется встать на защиту слабых, угнетенных. Противна месть, жестокость. Хочется принести прощение обид, мир, богатство. Господи, научи меня делать побольше добра, страшно мучаюсь и за семью до слез. В особенности ночью... Гнетет меня неизвестность, прав ли я, что оставил семью... Господи прости меня. Успокой. Тебе, господи всемогущий и милостивый вручаю семью мою. Ты знаешь мои мечты, желанья. Сохрани семью мою, не допусти до плохого. Пошли нам навстречу радостную, счастье.

Господи, не допусти меня до отчаяния. Дай исцеление души моей.

1 декабря. Как-то лучше на душе сегодня, - легче немного. Мысли начинают приходить в порядок. Что значит вера. Господи, какая это милость и утешение людям. Я верю в промысел божий. По его божественному промыслу необходимо и мне испить эту чашу страданий душевных. Много, много сомнений вызвало настоящее наше положение. Предстоящий суровый поход, плохая одежда, безумно плохое питание, немногочисленность отряда. Я сам иногда впадал в уныние. Видимо, воля бога, что так он сделал, что мы пошли, пусть будет его воля над нами. И легче станет, нет уныния, бодрость.

Еду из Аяна в Нелькан. Тайга, холод. Огромные пространства. Едем по 6-8 часов в день. Ночью в палатке. Сегодня особенно было тяжело. Мигрень. Мучительные мысли, все о том же без конца - никогда, никогда, никогда не оставляют меня. Даже ночью. Почти лишился сна. Просыпаюсь в 3 часа ночи и уже не могу спать. Иногда совсем не хочется спать. Может это малодушие, молодость или я черезчур придаю значения. Утрачен идеал, чистота жизни, правда, свято хранимая. Вчера было особенно сильное желание прямо покончить с собой. Так ясно представлял чувствовал даже приход к иной жизни. Но это великий грех перед богом. А я верю. Кто знает, может быть - нужно жить. А родина, а семья любимая. Да будет господи воля твоя. Помоги боже.

В частых раздумьях о целях борьбы, вот, мне кажется я пришел к выводу за что борюсь я: 1. Интернационализму нужно противопоставить Родину, чувство патриотизма, но без шовинизма.

2. Безбожию - горячую веру в бога и его промысел и 3. партийной власти коммунистов - власть всего народа - Учредительное собрание. Земский собор. - Воскреснет старое, русское...

Нелькан. Радио восстановлено нами в Аяне. Первая новость. Владивосток пал. В Приморье хозяйничают красные. Реквизируют ценности церквей, собирают продналоги. Теперь одни мы остались, затерявшись в бесконечных пространствах Якутской тайги. Одни. совсем одни. Холодно - Мысль усиленно работает, ищет выхода. Описал приказ по Дружине: ответ к комиссарам и обращение к своим добровольцам. Пишу - для нас один путь на Родину. Ум мой отказывается обосновывать цели, способы борьбы - так это все прожил Живу лишь горячей верой, что господь послал нас сюда. Эта горячая вера спасет от отчаяния и она только дает силы. Что будет? Кругом энергия, борьба с суровой природой, зимой 40° - без крыши, без дома, люди идут за мили, сотни. верст. И добры, решительны. Все местные люди действительно удивлены. Мы ничего подобного не видели. Это не в силах человеческих перенести - иной раз не ели по 8 дней, варили кожу с собственной обуви. Может, ты боже Спаситель наш дашь нам сил. Ты, господи, помоги, спаси Россию, народ русский, веру. Боже, я твой раб. Тебе верю - прости, помоги, ты - жизнь моя.

2. Народ простой против их, ждет нас, надеется, а я верю только в простой народ (крестьянство). Если и восстановится Россия, то только его простым, но упрямым умом и мозолистыми руками.

А все-таки светлый луч веры и надежды живет в душе вера в чудо, вера в то, что сам Господь послал нас на это страдание и отказаться от них мы не можем. А сколько дум о семье отрадных, смутных, иногда счастливых, а больше мучительно тоскливых. Сердце щемит и сжимается больно... Что-то будет? И стремимся ли мы и как надо, с каким чувством? Боже, Боже, тебе вручаю семью и себя. Ты знаешь мысли, желания, мольбу мою, ты “се можешь сделать для меня, радостную встречу, прощанье, прекрати междоусобие, мир пошли измученному русскому народу надолго. Но я слуга и раб твой и говорю - да будет воля твоя Господи.

Боже, Господи спаси и сохрани. Родину мою - Сибирь и Россию, скорей, скорей, скорей прекрати, смуту. междоусобие, помири всех. Вложи -в души. русских людей любовь и прощение очисти землю нашу от зла. Дай мир и власть от Господа. Всех, всех убитых, погибших в дни. смуты прости, упокой, в вечном царстве твоем, ибо-не ведали, что творили мы люди твои.

2-11 в 5 часов утра штыковой атакой авангарда и партизан взята слобода Амга. Это стратегический ключ к Якутску. Жители в восторге от добровольцев. В прошлом году повстанцы 3 месяца не могли взять Амги. Добровольцы взяли после часового боя, идя стройно без выстрела по глубокому снегу под огнем девяти пулеметов, точно на параде. Теперь я спокоен за свою дружину и начальников. Сомнения рассеялись. Открываются перспективы на дальнейшее. Огорчен потерей 20 убитых, 32 раненых. Как хочется поменьше крови. Ведь мечта моя - помирить русских людей и веду борьбу исключитепьно потому, что убежден, что при хозяйничании коммунистов народу погибнет больше чем в организованной борьбе.

Моя мечта - выйти в Сибирь создать сибирскую национальную народно-революционную армию, освободить Сибирь, собрать все Сибирское Учредительное Народное Собрание, передать всю власть представителям народа. И дальше как они решат. Мои убеждения - я народник, ненавижу реакцию с ее местью, кровью, возвращением к старому и пока буду во главе вооруженных сил никогда не допущу старорежимцев. Власть крестьянства, деревни - вот мой идеал. Воплощение старо-русских вечевых начал православия, ополчение национального.

Значок Сибирской нац.нар.армии - белозеленый флаг на одной стороне, красная полоса широкая по диагонали, на другой золотой крест, символ революции заканчивается обращением к Христу и к кресту всей нации и городов Сибири. Братья добровольцы, теперь настало тяжелое время как никогда. Нам нужно братское единение и символом этого единения пусть явится это знамя. На знамени этом изображен крест он будет напоминать нам наш крестный путь, что мы не откажемся нести крест страданий во благо народное. На знамени этом изображен не рукотворимый лик спасителя нашего. В трудные минуты будем молиться на него, он благословит и укрепит нас. Кто знает, что ждет нас впереди? Может этим летом мы уедем вовсе из области и станем мирными гражданами. Тогда это знамя будет спрятано у меня и будет ждать того момента, когда вновь разовьется на просторах Сибири и вновь соберет нас всех под сень свою. Может нам вновь суждено пережить бои, тогда это знамя будет развиваться там, где бойцы будут усталы, где будет трудно... Братья добровольцы, вы спасли это знамя Вашей кровью, кровью павших братьев, которые незримо присутствуют здесь. Так пусть же осветит его и святая вода Божья, пусть он сделает из этого стяга святыню за которую если будет нужно, и жизнь свою отдадим мы. Брат доброволец, Березкин, вручаю тебе знамя Сибирской добровольческой дружины, нашу святыню. Храни его и никогда не отдавай врагу.

Сколько тягости и грустных переживаний. Часто думаю о былом. Вся жизнь вспоминается: молодость, мечта, какие-то светлые надежды. Все разбито... Боже, как изменился я, личная жизнь пуста не манит блеском огоньков ярко ласкающих, как раньше бывало. Еще в германскую войну, а гражданскую все мысли мои о личной жизни сводились к вопросу любить ли жизнь, людей. Так идеализировал свое отношение к жизни. Теперь все не то: горечь не сбывшиеся мечты, глубокая жалость. Ни злобы, ни вражды. Чувство бесконечной жалости и безысходной тоски. Вот главные мои переживания. Надежд нет, на будущее не строю я радужных планов, как раньше бывало. Пошлость жизни везде во всем, она забралась в святая святых души моей. Гложет тоска, доводит до апатии, до безвыходности. Счастья нет для меня и его не будет, это нужно сказать раз навсегда. Я это чувствовал, терзался, мучился, доходит до исступления, несколько месяцев тому назад теперь же говорю спокойно. Только долг - как он силен во мне! Его я исполню во всяком случае. Хочется семью детей увидеть, что-то впереди ждет меня. Да и вырвемся ли мы отсюда? Ведь в сущности мы окружены врагами и с моря и с суши. На маленьком клочке земли ничтожная горсточка непокорных людей среди бушующего океана народных страданий не опустило своего знамени. Оно освящено богом и кровью братьев наших гордо и свободно развивается над нами и сам Христос благословляет в него нас измученных, но сильных сознанием своей правоты.

Вчера был у всенощной на празднике Троицы в Аянской церкви. Церковь маленькая, но внутри просторная с хорами, хотя очень старая (около 170 лет) и бедно убранная. Священник служит очень хорошо, имеет хороший легкий голос и с чувством говорит. Хор наш дружинный, хотя и потерявший в боях около 10 человек (теперь всего 8) поет отлично. Прекрасно спетая, поет большим умением, отменное исполнение. Вряд ли здесь пел когда-нибудь такой хор. Есть очень хорошие голоса, но из всех выделяется наш первый тенор корнет Седов - это чудный, высокий, чистый такой свежий голос - украшение хора. Вчера вечером была панихида по убитым добровольцам. Прошла хорошо с большим настроением. Горячо молились добровольцы, все придавало грустный, мрачный, но в то же время какой-то торжественный вид. Лица худые, изнуренные, бледные со строгими блестящими глазами, с оборванной одеждой и. испорченной обувью. Стоят смирно, не шевелятся, только иногда медленно крестятся. Грустно, грустно и в то же время чувство какого-то восторга, отрешения от всего мелкого охватывает душу, кругом видишь людей, отдавших все для других людей, оставивших семьи, кинувшихся навстречу жизни, полной лишений, перенесших безропотно холод, голод, суровые дни жестоких боев, теперь одиноких брошенных на малый клочок земли, в какой-то Аян, окруженный все сжимающимся кольцом злобных врагов. Эти люди достойны восхищения. Это поистине герои, которыми движется жизнь, которыми созидается родина и которые кровью спишут историю. Героизм и самоотвержение - это то безумство храбрых, которое когда-то воспевал Горький. Правы или не правы - скажет история, но были искренни, бескорыстны, шли с любовью к народу, готовые отдать жизнь свою за счастье народное. Свобода, равенство, братство освещенное любовью Христа и верой в высокое призвание народа русского - вот что нас вело на борьбу.

Через 3-4 недели можно ждать парохода. У всех одна мысль: кто придет раньше, большевистское судно с десантом или японское военное судно или какое-нибудь иностранное. В последние дни в двух случаях есть надежда на эвакуацию, если не всех, то хотя раненых и больных, которых у нас около 50 человек, не способных к походу. Строим лодки, кунгасы морского типа. в случае прихода красных поедем на гум. Все мобилизовано для работ по постройке лодок. С раннего утра звучат топоры на месте построек, молоты в кузнице, скрипит стальные подпилки. Дымятся трубы в смолокуренных котлах. Около 170 человек работает специалистов и ежедневно до 200 чел. вспомогательных рабочих по подноске досок, рубке леса, заготовке угля, смолы и т.д. Все же мало у меня надежды на быстрое устройство лодок. Нет инструментов, сырой лес, мало времени. Полагаю, что будет к первому июня готово не более 5 кунгасов. Это для 100 чел. а 300 должны будут идти пешком, я не верю в приход иностранных пароходов, безусловно раньше придут красные. А потому принимаем вое меры для подготовки летнего похода. Путь предстоит большой, больше того, что сделали, пойдем по территории. занятой врагом. Но все же я надеюсь, что с божьей помощью, как-нибудь выйдем. Беспокоит меня продовольственный вопрос, осталось муки только до 20 июня по 3/4 ф. в день, мяса еще меньше, а там полный голод. Заботят мысли о семье. Хотя бы удалось хоть кого-нибудь послать с весточкой о себе. Как-то дома, как переживает семья, трудно поди, хоть бы не бедствовали. Но имеется еще огонек веры в добро жизни, мерцает, не тонет во тьме ночной, совсем темно, то иногда разгорается.

Наконец-то и у нас настали чисто весенние дни. Яркое солнце и зеленеющая трава. Только огромные льды на море напоминают собой только что отошедшую зиму. Весь день 8-9-10 ч идут спешные работы по постройке морских лодок единственной нашей надежды на уход от красных, работают все начиная с меня и кончая последним солдатом. Дни летят быстро. Чувствуешь себя, как приговоренный к казни, которая неуклонно приближается. Сегодня из .перехваченного радио узнали, что из Владивостока отправляется пароход в Якутск. 12 июня. Значит его в Охотске... его можно ожидать числа 20, а у нас 23-23. Успеем ли уехать, что-то нас ожидает в ближайшем будущем. Неужели смерть и так возможно или полный голод в тайге?

Весна - сегодня ночью вышел на улицу, в горах, в лесу птички поют. Все дышит весной и пробуждением к жизни, природа воскрешает. Куда все у шло, где же вы мои весны? Ты так пришла быстро и так меня дарила меня лучами своего счастья... Все больше страданий гроз и бурь. А душа хочет нежности. Боже...

В ночь на 18 июня был неожиданно атакован красным отрядом силою 500-550 штыков. Атака отряда вышла впустую, взяли в плен часть 3 роты и группа красных подбежала к моему дому. Я со штабными успел одеться, взять и зарядить оружие и хотел пробиваться к комендантской команде (28 человек) которая рассыпалась уже на горке, готовясь выручить меня. Я услышал голоса полковника Варгаева и нач. отряда и как-то сразу решил не сопротивляться. Борьба уже закончена еще в Петропавловском районе. В Аян шел исключительно. чтобы вывести дружину в полосу отчуждения, цель -

Обращение хорошее. Оскорблений нет, люди порядочные, я рад, что не пролилось крови. О себе не боюсь, на все воля бога. Если будет судить власть народная - она поймет мои стремления к добру и истине она простит, оправдает, тогда все силы отдам народу буду работать. Если же не поймут, значит не дороги власти честные люди - пусть смерть, убьют тело, душу же и идею не убьют, они бессмертны. Я шел по зову народа, за народ против жестокостей и безчинств власти 1921 года, я шел во имя добра народа, нес освобождение. Если теперь не то, Слава богу. Для меня все равно, кто у власти, лишь бы народу жилось хорошо и Россия шла к добру и свободе и была спаяна. Да будет воля твоя.

Семью жаль. Идеалист я - зачем бросил на произвол. Все что-то жду, какой-то правды. А они там голодают может быть. А кто поймет красный командир сказал, что у меня было 5 мил. золота, а у меня оказалось всего в дружине 5 т.м. серебра. Никогда не брал ни копейки чужой. Тяжело - один. Смутно на душе.

Всюду вижу мир, злоба, борьба, ненависть утихли, из кошмарных лет гражданской войны народ вышел на твердый путь восстановления страны. Боже! Но почему не Куликовский этот старый народник революционер не оценил положения. А мы бросились в объятия опасности как Дон Кихоты мы боролись с ветряными мельницами. Роковая попытка, за которую я поплачусь. Как тяжело умирать когда столько дел кругом. Движимые лить чувством самопожертвования, мы совершенно не понимаем положения как впотьмах там шли спасать народ, а он спас себя сам и судить будет нас тот народ, во имя которого и за который шли мы. Поймут ли меня?

Один вак. Чита, ГПУ, мучаюсь, томлюсь, что-то будет. Жаль семью. Ведь бросил все дорогое. Во имя чего? Видел сон, два сна, как мне кажется вещих. Первый несколько дней назад. Ночью тяжело заснул, настрадавшись за день. Видно смерть идет, но вдруг мама появляется и благословляет меня иконой и как-то легко стало. Второй сон будто земля подо мной расступается какая-то яма и я ухожу в землю все глубже и глубже. Вот ноги ушли, туловище, ушел до плеч но руки лежат еще на твердой почве, земля качается. Вот вот провалюсь ужас овладевает мной. Я кричу и просыпаюсь. Не утонул, не провалился. Вещий ли сон?