В судьбах этих неординарных людей, несмотря на значительную разницу в возрасте, было немало общего. Оба занимали относительно высокое социальное положение, удачно складывалась и служебная карьера обоих. Среди немногочисленной национальной интеллигенции Никифоров и Николаев выделялись глубоким осознанием своей ответственности за будущее народов, населяющих Якутскую область. Их обуревало непреодолимое желание добиться политического, экономического и культурного преобразования родного края.

Егор Николаев
и его «Краткая записка
о современном положении Якутского края» (1883 г.)

В 1883 году на коронации Александра III в Санкт-Петербурге староста Батурусского улуса Егор Николаев сумел вручить министру внутренних дел Российской империи графу Д.А.Толстому докладную записку о нуждах и заботах своих земляков. В этой записке посланец далекой российской окраины просил оказать помощь в подъеме экономики северного края, предоставить коренным народам некоторые права по самоуправлению областью, прекратить ссылку уголовников в Якутию1. Министр обещал принять меры, но на практике ничего не было сделано.

По возвращении из столицы Е.Д.Николаев в августе 1883 г. копию «Краткой записки...» представил генерал-губернатору Восточной-Сибири Д.Анучину. И на этот раз населению Якутии никакой помощи не оказали. Высшие должностные лица России ничего не предпринимали, чтобы реформировать отсталую экономику и властные структуры Якутской области.

Но Николаев надежды не терял. 16 декабря 1885 г. он написал письмо новому генерал-губернатору Восточной Сибири А.П.Игнатьеву. Автор письма привел факты, свидетельствующие об ухудшении уровня жизни населения Якутии в результате продолжительной засухи2.

Новый удобный случай поднять проблемы, требующие принятия неотложных мер, представился в связи с посещением Якутской области графом А.П.Игнатьевым. В Якутске и улусах начались подготовительные работы, связанные с прибытием почетного гостя. В Областном управлении составлялись списки участников торжественных мероприятий, были подготовлены и послужные списки тех, кто много сил отдал делу развития края. Как видно из такого документа, составленного 30 июня 1886 г. на 29-ти летнего Е.Д.Николаева, он к тому времени уже имел «темно-бронзовую» на Александровской ленте медаль для ношения в петлице и серебряную медаль на Аннинской ленте для ношения на шее с надписью «За усердие»3.

С 1881 по 1884 год Николаев работал старостой I Жехсогонского наслега Батурусского улуса. Тут необходимо пояснить, что после окончания Якутской классической мужской прогимназии для Е.Николаева главным смыслом жизни становится передача знаний другим, распространение просвещения. Чтобы поддержать местную школу, с 1880 г. Егор Дмитриевич становится почетным блюстителем этого очага народного образования. Он обязуется ежегодно вносить в школьную кассу по 25 рублей — по тем временам деньги немалые. И делает это регулярно.

Молодой улусный голова, избранный на эту должность в январе 1885 года, всегда старался обеспечить население необходимым запасом хлеба и сена для скота.

Здесь, в Батурусском улусе, он с горечью и гневом наблюдает, как многие крестьянские хозяйства разоряются из-за непомерного аппетита государства. Е.Николаев был убежден, что налоговый пресс должен быть минимальным. Тогда налоги будут платить все, в том числе и маломощные хозяйства. В итоге возросло бы количество налогоплательщиков , увеличилась бы и общая сумма поступающих в казну государства денег. Но непосильные налоги продолжали расти, являясь причиной роста недоимок населения. Улусный голова понял, что высшие чиновники тоталитарного государства — авторы налоговой политики — сами блокируют экономическое развитие России.

Это обстоятельство вынудило его отказаться от тщетных попыток повлиять на решение проблем экономической политики и вопросов реформирования местного самоуправления. Летом 1886 г. Е.Николаев подает рапорт на имя генерал-губернатора Восточной Сибири А.П.Игнатьева с просьбой прекратить уголовную ссылку в Якутию. В рапорте было немало фактов, рассказывающих о том, что ссылка уголовников в край ничего, кроме несчастья, унижения и угнетения населению Якутии не приносит. Но из канцелярии генерал-губернатора был получен ответ: «Правительство признает до сих пор необходимым сохранить в силе ссылку в отдаленных окраинах как вид уголовного наказания — возражать против этого не имеет право никто из верноподданных»4.

Этот ответ положил конец умеренно-либеральному отношению Егора Дмитриевича к существующему строю. Николаев стал дружить со ссыльными народниками. В результате близкого общения с ними и обмена мнениями по программным положениям народовольцев он пришел к убеждению, что разночинцы ведут справедливую борьбу с самодержавием, что антинародное правительство не имеет права на существование.

Среди ссыльных революционеров Николаев приобрел широкую известность. Областная администрация установила, что Батурусский улусный голова принимает участие в организации побегов ссыльных из Якутии. Егор Дмитриевич каким-то образом узнал, что против него хотят возбудить уголовное дело. К тому же он тяжело заболел, как казалось ему, неизлечимо. Переживания, связанные с крупными переменами в жизни, привели к роковому исходу. В 1888 году Николаев покончил жизнь самоубийством.

После его смерти распространился слух: улусный голова в предсмертном письме доброжелательно отзывался о народниках. Полиция бросилась искать крамольное письмо, но все поиски были напрасны. Письмо исчезло...

«Краткая записка о современном положении Якутского края» написана более ста лет назад и свидетельствует о мучительном поиске компромиссного решения жгучих проблем жизни и путей социального прогресса, о моральной ответственности каждого за порученное дело.

Как видно видно из содержания документа, Е.Д.Николаев был человеком блестящих способностей, демократических убеждений и трогательно верил в счастливое будущее своего народа.

Автор этих строк в Национальном архиве Республики Саха (Якутия) обнаружил копию «Краткой записки...», идентичность которой с подлинником заверена личной подписью Е.Д.Николаева.

Свое отношение к основным положениям записки мы опубликовали5. Полный же текст документа дается в печати впервые.

Надо отметить, что еще не стали достоянием научной общественности все архивные материалы, имеющие отношение к становлению демократических взглядов Е.Д.Николаева. Исследователям еще предстоит изучить и осмыслить его богатую событиями жизнь, политическую деятельность.

* * *

Безусловно, размышления Е.Николаева о будущности якутского общества были хорошо известны Василию Васильевичу Никифорову6. Как только Егор Дмитриевич вернулся после коронации Александра III на родину, старые знакомые встретились, «оба преисполненные самих лучших пожеланий своему народу и с сильною жаждою общественной работы». В ходе обмена мнениями выяснилось, что Батурусского улусного голову приглашал губернатор Черняев по вопросу о водворении ссыльных по улусам и никого из голов других улусов к нему не было приглашено7. По словам Николаева, за спиной улусного головы стояли 50 000 душ населения. Это была значительная общественная сила. В случае несогласия губернатора переселить ссыльных скопцов из улуса наслежные жители «могли бы снарядить ходока в Петербург, а другой маленький улус не был бы в состоянии сделать этого. Точно также и во всем остальном: открыть ли школу, построить ли больницу, оказать ли помощь в несчастных случаях, произвести ли уравнение натуральных подводной и дорожной повинностей и т.д. и т.д.»8.

Далее собеседник Василия Васильевича объяснил, что в больших человеческих коллективах больше демократизма, а «на собраниях с меньшим числом представителей гораздо труднее бороться с узурпаторами власти, которые, опираясь на свои связи, всегда могут провести желательные для них вопросы»8.

Как видно из ходатайства Е.Николаева перед правительством, предоставления Якутской области государственности в форме Степной думы можно было добиться на основании Устава об инородцах и Свода законов Российской империи. Николаев рассчитывал на либеральные настроения, которые могли сохраниться еще со времен Александра II (при его царствовании началось постепенное введение земских учреждений). Николаев полагал, что создание земств восстановится.

В разговоре с В.В.Никифоровым он подчеркивал, что добивается того, «чтобы якутам была возвращена Степная дума, являющаяся тем же земским самоуправлением и чтобы они имели возможность объединиться в более крупную общественную единицу»9.

Мысли Николаева о реформировании местных органов государственного управления были очень содержательны и глубоки. Здесь надо учесть еще один чрезвычайно важный момент. Размышления улусного головы об организации национальной государственности в форме земства были попыткой решения накопившихся проблем и противоречий. Осознанию сложившейся ситуации способствовала структура Областного правления, где не было ни одного представителя коренных народов. Беспокойство вызывало не только отсутствие национального чиновничества, но и малый удельный вес учащейся молодежи.

Однако неуступчивость правительства помешала ввести эту либеральную реформу в Якутии. А после смерти Николаева среди местной интеллигенции уже не стало политического лидера, способного ставить перед самодержавием проблему расширения прав губерний и областей.

Лишь спустя два с лишним десятилетия В.В.Никифоров высказал целый комплекс новых предложений, полных оригинальных суждений о проблеме самоуправления народа саха10.

Никифоров к решению этого вопроса подошел как историк. Он установил, что у Е.Николаева были предшественники: С.Сыранов, А.Аржаков, которые удостаивались высокой чести участвовать в законодательных собраниях и приемах российского монарха. В свое время невостребованное идейное наследие А.Аржакова было внимательно изучено Никифоровым. Поучительный опыт этой легендарной личности подсказал Василию Васильевичу решение стать его духовным правопреемником.

К тому же, у Никифорова появились иные возможности для политической деятельности. Началось обсуждение изменений Устава об инородцах 1822 года. Василий Васильевич в связи с этим помог группе товарищей составить свое особое мнение о предстоящей реформе (редакция планирует опубликовать этот документ в ближайших номерах журнала) и 3 апреля 1900 г. написал записку по поводу пересмотра Положения об инородцах Якутской области («Илин», 1997, № 1 на якутском языке, с. 28).

Эти документы и «Краткая записка...» Е.Николаева написаны в разное время, разными людьми. Но они имеют общие точки соприкосновения.

Критические предложения авторов Особого мнения показывают, что они хотели на деле осуществить то, о чем мечтал Е.Николаев.

Предложения десяти представителей инородцев-саха об ограничении растущих полномочий власти полиции путем отделения от полиции судебных функций и возложения судебных обязанностей на окружные суды созвучно мнению, высказанному Е.Николаевым 21 июня 1883 года графу Д.А.Толстому.

Имеются не только параллели в содержании документов, но и заметные различия в решении важнейших проблем. В свое время Егор Дмитриевич считал, что если бы «якутам была возвращена Степная дума, являющаяся тем же земским самоуправлением, и чтобы они имели возможность объединиться в более крупную общественную группу»11, то стало бы возможным более равномерное распределение земли между наслегами. Он, видимо, предполагал ввести подушное перераспределение земли без выкупа.

Авторы Особого мнения высказались за сохранение старого порядка классного землепользования, согласно которому существовал принцип распределения земли по платимому налогу. Естественно, богачи платили больше налогов, имели и больше земли. Здесь мысли составителей Особого мнения противоречат суждениям Е.Николаева.

Нельзя не заметить старание десяти авторов внести дух демократизма в предложенные им изменения действующего Положения об инородцах. Предполагалось обеспечить участие народного представительства в решении территориальных границ улусов, наслегов, расширение прав улусного схода в определении количества выборных. Внимание читателей привлечет и положение, где высказывается идея об ослаблении репрессивных возможностей самодержавия в отношении инородцев, которые еще не привыкли жить по правовым нормам российского законодательства.

Заслуживает одобрения, на наш взгляд, предложение авторов Особого мнения руководствоваться при решении некоторых правовых вопросов не государственными законами империи, а местными обычаями, традициями инородцев. Авторы пришли к выводу, что постановления судов должны основываться не только на формальном соблюдении законности, но и на правосознании людей. Они считали, что воспитание правового сознания народа — длительный процесс. И процесс этот в Якутской области только начинается.

Таким образом, авторы утверждали, что суды должны были совершенствоваться в зависимости от конкретной практики общественной жизни.

17 октября 1905 г. был опубликован царский манифест, провозгласивший неприкосновенность личности, свободу совести, слова, собраний, союзов. Манифест обещал созвать «законодательную» Думу и привлечь «в мере возможности» к участию в ней те прослойки общества, которые были лишены избирательных прав. Это положение породило надежду наконец-то увидеть в русском правительстве не только подавляющую народ силу, но и потенциального союзника, способного стать во главе необходимых преобразований.

Видимо, содержание манифеста Никифоров хорошо знал. Его не устраивали существующие порядки якутского самоуправления на уровне улусов. В связи с этим он написал вышупомянутую «Записку...»

По мнению Василия Васильевича, для самоуправления якутам требовались еще и властные полномочия, « которые могли бы ведать делами всего округа». Далее он напомнил: «Прецедентом такого учреждения у якутов служила упраздненная якутская дума, о восстановлении которой якуты неоднократно ходатайствовали»12.

Царизм к просьбам о предоставлении области права самоуправления и на этот раз проявил осторожность. А сама идея была принята как попытка нарушить монолитную целостность империи.

Критические замечания, высказанные в Особом мнении, верховная власть оставила без внимания, но, благодаря усилиям представителей национальной интеллигенции, политика постепенно входила в якутскую повседневность. Это уже было достижением.

Примечания

1. Национальный архив Республики Саха (Якутия) (в дальн. НА РС(Я), ф. 12 п, оп. 6, д. 624, л. 112—125. «Краткая записка» имеет сопроводительное письмо, названное автором «Докладная записка». Орфография, стилистика документа сохранены как есть.