Традиционный, чисто академический концептуальный взгляд на олонхо определяет его по жанровой структуре как героический эпос и мифологию образов. Крайне интересно подойти к олонхо как бы изнутри, раскрыть отношения героев, скрытую философию олонхо.В олонхо первична мать—Земля. Мать—Земля, находящаяся в вечном движении, мать—Земля, вечно порождающая все живое, в себя вбирающая, по круговороту возрождающаяся. Взаимосвязь со всей Вселенной видна в ее «древнем ложе, грозном море Сюнг с неколебимым дном...». Только после образования такой твердыни как Земля, заселяются все три мира. Миры добра и зла возникают одновременно, но в силе, порождающей добро, есть явный внешний толчок, т.к. есть основатели мира добра. Это — Белый Юрюнг Аар Тойон и его супруга Адьынга Сиэр Хотун, но нет таких прародителей у сил зла, обитающих, например, в Верхнем небе. Они активны с самого появления. И появляются не благодаря чьей-то воле, а сами утверждаются в той сфере, где они будут хозяевами.

Первоначально большую активность олонхо как будто придает злой силе. Симметричность в прародителях устанавливается через прародителей Нижнего мира Арсан Дуолая и Ала Буурай. Порожденный и порождаемый миры в олонхо признаются дуальными по подобию мужского и женского начала, сосуществующих в обязательном компонент-организующем составе как части одного целого.

Основатели и прародители — эти понятия должны быть различимы. Добро создается, а зло все-таки порождается, зло есть стихия, природа. Предок верхнего абаасы Бэкийэ Суорун Тойон — есть сила, порождающая зло.

Качественное различие трех миров, в конечном итоге, совершенно не меняется и дается в олонхо как изначальная природная данность, но в движении повествования олонхо мы видим разные формы столкновения, влияния и противостояния миров. Пространственный мир Айыы дьоно располагался между двумя мирами, но поводья на спине они имеют от солнца. Эти поводья как бы удерживают их на земле, в тоже время накрепко связывая со всем космосом.

Доказав в первоначальной битве каждый свою непобедимость, обитатели трех миров окончательно находят соответствующее им местоположение в пространстве. Они избирают строгих, неподкупных, не принимающих чью-либо сторону судей — Одун Бииса, Чынгыс Хаана, Дьыліа Тойона. Появление этих трех судей с их суровой правдой нельзя понимать только как фатализм, как верховенство случайного, как ограничение воли обитателей миров. Наоборот, чтобы завершить бессмысленность противостояния, старейшины «трех великих родов» сами добровольно на вечные времена выбирают их. Здесь речь идет об осознанной необходимости в условиях свободы выбора.

Бытие представляется в олонхо как полифония миров, как созвучие красок, как многомерность пространства и времени в вечном движении. Качественная различимость миров изначальна. Место человека в мироздании определяется исполинами айыы, которые за создание человека берутся только после выбора трех великих судей. Человек как категория бытия входит в систему мироздания, олицетворяя все живое. Отображение в человеке системы мироздания в олонхо идет подчеркнутой линией. Его связь с центром Вселенной, с солнцем указывает на антропологический принцип жизни на земле, но в масштабе Вселенной, человек как продукт акта творения, воли исполинов айыы, должен знать, что поселен в Серединном мире и что есть равные этому и другие миры. Вместе с ним появляются по воле исполинов-айыы — для сохранения жизни человека — разные духи, наделенные разными функциями, предназначенные сохранить плодородие, изобилие на земле. Олонхо точно определяет отношение между человеком и айыы, дефинируя обязанности человека перед тем или иным духом. Духи, созданные вместе с человеком, не могут существовать вне человека. Подобно планетам во Вселенной, они кружатся вокруг человека.

Хотя комментарии к сговору глав трех великих родов о прекращении брани могут быть самыми разными. Можно из этого факта вывести этический принцип олонхо, даже применить к последнему понятие «категорического императива» Канта. Кантовский принцип непререкаемости, неизменности этических идеалов, их оценок прослеживается во всем повествовании олонхо, создавая закономерность в структуре содержания олонхо. Озорство, гордость, дерзкая наглость, ведущие к разрушению уже созданного, более-менее гармонизированного мира, по принципу олонхо должны встретить укрощение, сопротивление. В образе Нюргун Боотура видится мифологический образ активной воли. Воля, ничем и никем не ограниченная, несет только дисгармонию, деструктуризацию. Это мы видим из первого же возгласа Нюргун Боотура, только что выбравшегося из чрева матери.

Образ Нюргун Боотура надо отличить от двух соперничающих сил, сил добра и зла. Первоначальный Нюргун Боотур — это не добро, и не зло, а активная объективированная воля. Ничем и никем не укрощенная, она представляет угрозу и добру, и даже злу. Испытывая потребность сохранения существующих миров, старейшины трех родов принимают решение укротить эту волю в лице Нюргун Боотура. Только три судьи мира разумного и мира трансцендентного могут разрешить дальнейшую метаморфозу Нюргун Боотура. Надо подчеркнуть этот момент, поскольку он показывает, что Нюргун Боотур мог развиваться дальше в любой форме, ведь развитие любого явления в олонхо — в руках трех судей, судей, которые не причастны ни к одному из миров. Здесь возникает особая роль понятия судьбы в олонхо. Судьба — это не закономерность, но и не превалирование случайностей и т.д. Судьба по олонхо — это тайна, известная только трансцендентному миру. Одун Биис, Дьылга Тойон, Чынгыс Хаан никому не откроют тайну судьбы человека и кого бы то ни было, и не примут чью-либо сторону, тем самым не ограничат обитателей миров как субъектов в праве выбора. Судьба по олонхо, это — путь, тайна которой известна только трем судьбоносителям. Мы видим, что судьба приобретает в олонхо особый смысл, но этот смысл никак не препятствует воле самого субъекта. Нюргун Боотур должен был упасть в одну из трех колыбелей, определяющих его судьбу. По олонхо Нюргун Боотур падает в ту колыбель, где поднялся злобный дух Черкечех. Олицетворение лихости — старуха Бегелюкээн — радуясь, начинает петь колыбельную Нюргун Боотуру.

Активная воля, не ограниченная рамками, ужасает. После песни горбатой Бегелюкээн трехмерный мир содрогается, как и в момент рождения Нюргун Боотура. Путь будущего богатыря предопределен его природой, сцепляется с моментом его рождения, это — активизированная воля, но воля пока не ориентированная. Одун Биис, Чынгыс Хаан, Дьыліа Тойон должны дать ориентир, вектор направления этой воле. Их воля, т.е. трансцендентная воля, сильнее, выше объективированной воли. Верхние айыы обеспокоены тем, какое же направление возьмет воля в лице Нюргун Боотура, поэтому они заранее принимают меры к ее укрощению, к тому, чтобы в дальнейшем направить эту волю в нужном направлении.

При этом айыы ссылаются на Чынгыс Хаана, Дьылга Тойона, Одун Бииса. Пока растет Нюргун Боотур, олонхосут переходит к истории заселения Среднего мира, рода людей ураангхай саха. Миссия порождения людей на земле в олонхо отведена самым чистым божествам из рода айыы, из улуса солнца — Саха Саарын Тойону, Сабыйа Баай Хотун. Они поселяются в Среднем мире не по своей воле, а по воле богов. Родственность людей с айыы — в их происхождении. Главный смысл назначения от айыы Сабыйа Баай Хотун и Саха Саарын Тойона — в рождении потомства, в дарении жизни. В философии якутов нет ничего важнее, чем этот смысл существования, это и есть праоснова понимания смысла и счастья человеческого существования. На земле Айыысыт — самое главное существо, созданное для человека, требует радостного восприятия мира и почтения к себе. Айыы охраняют и поддерживают человека не для того, чтобы он сетовал, был недоволен. То есть Айыысыт человеку дает оптимизм, укрепляет его волю.

Человек, воспользовавшись услугами Айыысыт, укрепив свою волю, на мир смотрит через свое желание. А первое желание у человека — желание состязания с кем-нибудь в силе. Стремление к первенству характерно для первых людей в олонхо, но этический принцип олонхо категоричен для всех. Не бахваляйся, усмири гордыню — у противоположной стороны это пробудит в ответ такие же чувства. На горделивые призывы Кюн Дьесегея не зря появляется сын абаасы. Здесь можно увидеть принцип категориальной структуры олонхо. Олонхо признает антиномию существования многих явлений, потому желание самоутвердиться, отличиться, выделиться или, выражаясь на философском языке, объективизироваться вызывает, пробуждает закономерно противодействие. Таким образом в олонхо не зло — первопричина беды, а гордыня или чересчур объективированная воля.

Богатырь Кюн Дьирибинэ представляет собой образ молодости в мужском лице («горячий юнец, тешащийся отвагой своей...»), образ носителя буйства, удальства. Тем не менее олонхо находит грех не в телесной природе, не в его желаниях, даже не в буйстве и удальстве, а в гордыне. Гордыня вводит дисгармонию в отношения между людьми, гордыня — прямой путь к любой беде. Мы здесь находим нарушение первого этического принципа олонхо. Это ведет к разрушению дома Саха Саарын Тойона, Сабыйа Баай Хотун. Разрушенный мир взывает о помощи. Исполины айыы, предугадав необходимость в будущем этой помощи, заранее определили вектор направления могучей воли Нюргун Боотура и вверили ее Одун Биису, Чынгыс Хаану, Дьыліа Тойону. Предназначение Нюргун Боотура — защита людей от гибели. Воля наделяется миссией.

И вот когда на земле из-за гордыни Кюн Дьесегея наступило время истребления, огня, разрушения, Аан Алахчын молит о пощаде, потому что происходящее противоречит смыслу человеческого бытия. Ведь через Аан Алахчын и Аал Луук Мас олонхо определяет как необходимые качества человеческого бытия изобилие, полноту жизни. Кстати, это открывает кое-что новое и в отношении этнопсихологии якутов, их традиционных установок восприятия жизни в целом.

Хотя первоначальный грех принадлежит человеческому отпрыску Кюн Дьесегею, исполины-айыы прощают его, потому что он — их творение, пусть и через своих родителей. Смысл такого отношения айыы раскрывает этический принцип олонхо, основанный на божественном происхождении человека, такой подход требует равного отношения к каждому человеку, что свидетельствует о демократичности философии якутов. Каждый человек подчинен только воле Одун Бииса, Чынгыс Хаана, Дьыліа Тойона.

Человек нуждается в спасении. Спасительная сила, найденная айыы — Нюргун Боотур — в данном анализе определяется как мифологизированный образ объективированной воли. Душу его намеренно держали в черном теле, воспитывали в рабстве, в цепях, приковали к железным столбам. И вот богатырь направлен на землю как защитник айыы аймага — людей.

Воля всегда нуждается в выборе нужного направления. В олонхо вступает алгыс как носитель функции определения и закрепления энергии воли. В алгысе Айыы Умсуур — напоминание неизменного этического принципа олонхо: «не причиняй зла людям, ибо все содеянное тобой отзовется». Есть признание в олонхо возможности воспитания активной воли, если носитель воли признает зависимость свою от трансцендентного мира, от мира духов, созданных помогать человеку.

В столкновении Нюргун Боотура с другими субъектами олонхо видны и другие этические принципы эпоса. Например, Нюргун Боотур, прежде чем сразиться, молит духов о помощи и просит их благорасположения.

Вымаливание помощи у трансцендентного мира есть признание всесильности иррационального в жизни человека и — через такое принятие мира — есть укрепление воли. Олонхо в этой песне предостерегает от существующей в человеке телесной стихии, порождающей похоть, от слепой беснующейся страсти (в образе дурнушки-дочери кузнеца, которую отец от людской молвы и позора прячет в железный дом). Эстетика олонхо очень точна в своих определениях. Более того, эстетика олонхо определяется этикой олонхо. В философии якутов этический принцип имеет важное значение в укрощении любой стихии. Не облагороженная чувством страсть — не эстетична, она безобразна подобно дочери кузнеца.

В этой же песне в обращении кузнеца к Нюргун Боотуру звучит лейтмотивом мысль о том, что труд в человеческой жизни справедливо должен быть оценен, иначе он превращается в ничто. Здесь вы видите следующий этический принцип олонхо.

После благословения великого кузнеца Нюргун Боотур сознательно идет на бой, спев песню илбиса-духа войны. Перед противоборством закаленная, воспитанная воля должна дойти до трансцендентного состояния, где почти на уровне бессознательного, интуиции, каких-то сновидений герой должен увидеть объект своей борьбы.

Затем идет линия отношений мужского и женского начала в лице Юрюнг Уолана и Туйаарымы Куо. Женское начало в лице Туйаарымы Куо представлено в олонхо как объект восхищения и любви у айыы и объект соблазна у абаасы. Женское начало таит в себе раздор, конфликт. Такой взгляд мы найдем и в греческой мифологии, и в Библии, и в Коране. Но в отличие от них чистота Туйаарымы Куо статична, не подвержена влиянию извне. Юрюнг Уолан представляет активное мужское начало. Симптоматично признание олонхо способности мужского духа после смерти возрождаться. Это исходит не только от телесной природы мужчины, но и от особенностей воспитания мужского духа. Миссия Юрюнг Уолана — спасение Туйаарымы Куо, чтоб спасти ее он идет через смерть и воскресение. Значит, чтоб жить и слиться с женским началом и тем самым дать новую жизнь, он должен трижды умереть и воскреснуть, а Туйаарыма Куо должна узнать весь ужас похотливой страсти, огонь не облагороженного чувством желания. Попав в темницу, неволю темных страстей Туйаарыма Куо остается человеком только веруя в своего защитника Юрюнг Уолана. Именно после такого испытания у Туйаарымы Куо укрепляется отношение к Юрюнг Уолану прежде всего как к защитнику. Песня Юрюнг Уолана перед дорогой представляет более этнографический интерес, нежели философский.

Подвиги Нюргун Боотура тоже начинаются с защиты своей сестры Айталыын Куо. Ее похищает Эсэх Харбыыр, угрожающий превратить девушку в злобного духа тьмы. Здесь в олонхо показаны возможные превращения духа. Кстати, эта тема в поздних комментариях к олонхо и учениях об айыы гипертрофируется до пессимистического фатализма, тогда как само олонхо — это самое оптимистическое произведение, очень высоко возносящее свободу человека и его могучую волю, это гимн человеческому духу.

В последних вольных комментариях к олонхо иногда проскальзывает ложное толкование понятия «предназначенные от Одун Хаана» как относящееся лишь к избранному кругу людей, элиты, проскальзывает некая кастовость, платоновский цинизм в понимании, объяснении судьбы людей. Такое понимание нарушает этический принцип олонхо, основанный на равном отношении ко всем людям как к детям айыы.

Вспомним, что рабское сознание было выработано у нас только при государственной системе. В олонхо невозможно найти царя, поставленного над другими людьми.

Если вернуться к поединку Нюргун Боотура, то однажды направленная воля, если даже встречает укрощение, то не забывает своей цели. Т.е. экзистенция однажды запущенной объективированной воли определяется в непрерывности движения до достижения цели. Энергия воли в своем движении может иссякнуть, тогда воля припадет к природе и к милосердию. В олонхо сила природы, восстанавливающая энергию Нюргун Боотура — это «желтый небесный сок, сгусток силы, солнечная благодать в виде утки-гоголя яйца» от грозного, бессмертного Уот Дьесегея. Олонхо дает для сравнения и силу, восстанавливающую мощь Эсэх Харбыыра, это — «преисподнего дна черной крови ком колдовской». Источники энергии качественно различаются у обеих сил.

Поединок двух сил разрешается по неизменному принципу олонхо. Хотя к обоим богатырям на помощь прилетают сестры: в виде птицы Ексеку (Ытык Хахайдаан) к Эсэх Харбыыру и прикинувшись небесным орлом Бар Дьагыл (Айыы Умсуур) к Нюргун Боотуру, хотя их действия по спасению братьев почти идентичны, поражение олонхо присуждает тому, кто начал первым вражду. Таков этический принцип олонхо. После победы Нюргун Боотур, считая свою миссию завершенной, хочет навсегда закрыть вход в Нижний мир. Этим своим поступком он мог бы нарушить взаимосвязанность миров, свершить более, чем ему предназначалось сверху. Олонхо, наказав героя, предостерегает его от самоуверенности.

В философии олонхо Айыы Умсуур представляет вечную готовность придти на помощь, она несет в себе материнскую любовь вместо престарелой немощной матери. Последнюю помощь, защиту дает только она, старшая сестра.

В сцене спасения Юрюнг Уолана действует еще один этический принцип олонхо: спасаясь сам, спасай того, кто ухватился за тебя, не оттолкни того, кто по-доброму просит тебя. Юрюнг Уолан мог и оттолкнуть Бараанчая, но спасая свое доброе имя, т.е. будущую свою жизнь, он берет с собой железного человека. Позже спасенный им Бараанчай в виде двуглавого орла летит известить Нюргун Боотура о беде, постигшей Юрюнг Уолана. Вот так доброта спасает его самого.

В олонхо у абаасы встречается сознательное издевательство над поверженным врагом, что обязательно пробуждает в последнем чувство протеста, возвращает ему энергию сопротивления. «Не издевайся над врагом своим» — мудрое предостережение, этический принцип олонхо. Требование придерживаться этических принципов распространяется на всех обитателей трех миров. Вот почему Юрюнг Уолана ждет погибель после победы от хитрости Кыыс Кыскыйдаан. Издевательство Юрюнг Уолана побуждает противоположную сторону прибегнуть к чародейству, к силе колдовства.

Олонхо нас опять возвращает к линии Нюргун Боотура. При всей симпатии к человеку олонхо очень сурово относится к нарушениям этических принципов. Нюргун Боотур — это не только мифологизированный образ объективированной воли, но и воля, существующая в условиях этических принципов, данных от Одун Бииса, Дьыліа Тойона, Чынгыс Хаана.

Не уместно ли будет здесь сравнение миссии главного героя эпоса с деяниями Христа, ведь и тот, и другой посылаются на землю для спасения людей от трансцендентного мира и объективируются в сознании людей...

Активная воля должна идти к своей цели через преодоление. Четкое различие миров дает возможность оправдания своих поступков с точек зрения обитателей каждого из них. Олонхо признает равность миров и равное их право на существование. Слова Уот Усутаакы полны здравого смысла с позиций интересов Нижнего мира. Равные по силе соперники клянутся благородно пощадить оказавшегося в беспомощном состоянии. Это важный этический принцип олонхо: воля должна быть направлена только на того, кто может ответить тебе.

В олонхо люди айыы, принуждаемые обстоятельствами, порой принимают личину своих врагов. Возникает вопрос: при этом нарушается ли этическая гармония олонхо? Скорее всего, нет. Смысл принципа «Человеку — человечье» в том, что люди, идя на обман, не должны уподобляться абаасы и терять свое качественное различие, т.е. должны всегда оставаться людьми, помнить, что человек — создание божье. Вынужденный идти на обман дитя айыы — это не представитель темных сил, у него нет разрушительной силы, а есть только стремление к чистоте. Олонхо не признает смешения миров, качественное разделение между ними дано в категоричной форме.

Точное описание предвкушаемых тайных желаний характерно для абаасы. Не предупреждение ли олонхо звучит здесь? Не тайные ли желания губят нас? Не ради ли страсти расстегиваем мы девятислойную кованую броню и попадаем в западню? Излишнюю страстность олонхо осуждает. Человеческие чувства по форме должны быть спокойны, достойны. Воля, направленная на добро, как правило, сильнее злой воли. От проклятия спасает благословение. В поздних толкованиях якутской философии можно встретить односторонне-искусственное преувеличение возможностей проклятия, несущего разрушения. По этическим нормам олонхо, проклятия имеют всегда причину, обусловленную разными обстоятельствами. Воля способна остановить действие проклятия. Якутская философия придает свободе человека очень большое значение. Человек по своей воле балансирует между проклятием и благословением. Средний мир, где живет человек, также балансирует между Верхним и Нижним мирами в системе мироздания.

Раздоры в олонхо идут по нисходящей. В начале чувствуется напряженный ритм столкновений, затем, по мере преодоления злой силы, ритмика олонхо меняется, возвращаясь к гармонии.

В олонхо удостаивается славы тот, кто доказал преодолимость времени и пространства. Конь в олонхо символизирует отпущенное каждому человеку время, в течение которого преодолевается пространство.

Счастье в олонхо, хотя и зависит от неколебимой воли субъектов, в конечном счете определяется трансцендентными силами. А они руководствуются этическими принципами. Якуты — народ, выработавший строгую мораль: в олонхо можно найти строгие нравственные законы по типу категорического императива Канта. Олонхо даже больше этическое произведение, нежели эпическое.

Во многих теологических учениях тело человека (половое влечение) было объектом обуздания, пугало своим таинством, могло быть причиной раздора. В ортодоксальной морали признавалась изначальная греховность человека, особенно женщины. Но олонхо на тело женщины смотрит не как на источник греха. Здесь проходит по отношению к нему четкое разграничение между айыы и абаасы. Символично, что сын абаасы просит нижнюю часть Туйаарымы Куо, а верхнюю готов уступить Нюргун Боотуру. Но Нюргун Боотур не хочет отдать девушку-айыы абаасы, и великий бой продолжается. Идет борьба между вожделением и сдержанностью, между грязной, не одухотворенной чувством, похотью и пониманием великого назначения каждого человека айыы.

Олонхо не обвиняет женщину, не выносит приговоров менторским тоном. Этический принцип олонхо — «не осуждай». В олонхо дается полная свобода человеку айыы. От самого мужчины, от его отношения к женщине зависит, какой он выбор сделает. Свобода действий в олонхо — главный принцип.

Неукротимая объективированная воля, встретив на своем пути силу, равную себе, не может достичь желаемой цели. Олонхо признает равенство миров добра и зла, их одинаковое право на существование. Объективизация воли двух исполинов сопровождается такими сотрясениями, что они мешают нормальному протеканию бытия трех миров. Не перекликается ли описываемое явление с пассионарной теорией Л.Гумилева? Действительно, выделение особой энергии народов сопровождалось войнами, истреблением и затем наступала усталость. Так и уснувшего Нюргун Боотура должен пробудить сын Туйаарымы Куо, жизнь в олонхо продолжилась. А жизнь — это объективированная воля.

В образе Эр Соготоха звучит тема одиночества человека в мире и зависимость его от трансцендентного мира. Человек жив милосердием свыше — это главный смысл не только олонхо, но и любого теологического учения. Таким образом олонхо — это и теологическое произведение. Человек, придя на землю, должен знать свое назначение, своих предков и свою божественность. Олонхо признает божественность каждого человека. К сожалению, в некоторых вольных толкованиях философии якутов можно встретить выделение неких божьих избранников, тогда как великий смысл олонхо в том, что оно не признает иерархий между людьми (божественность одних, простое происхождение других), не допускает никакой сословности. Это величайшее достижение якутского олонхо и всей философии якутов — признание олонхо божественности и величия каждого человека, дитя айыы.

Возвышение имени отца и матери, освобождение их от плена абаасы, возвращение рассудка и покоя обезумевшему отцу — таков долг Эр Соготоха. Тема, отличная от темы блудного сына. Великая скорбь, печаль и одиночество выкликают из сердца одинокого стерха, который указывает путь.

Активная воля может преодолеть смерть, и только поправ смерть, можно окончательно придти к цели. Оживленный животворной белой влагой небес и желтой благодатью земли Нюргун Боотур из водоворота мертвой воды выходит живым, закаленным. В последнем противоборстве сил должна победить та, которая обладает правдой. Завершающее испытание через огонь и кровь Нюргун Боотур принимает с крепкой верой и твердой душой. И правда спасает его, так как если воля вооружена правдой, она достигает цели. Интересно, что колдовской силой в олонхо больше пользуются силы абаасы. В олонхо побеждает не колдовская, дьявольская сила, а сила, обращенная к правде, окрыленная милосердием воля.

Итак, мы подошли к последней, девятой песне олонхо. Тема девятой песни конкретизирует смысл человеческого существования в философии якутов. Предназначение человека на земле — основная идея олонхо. Якутская философия видит смысл человеческого существования на земле в изобилии, плодородии, в вечном цветении, в обновлении жизни. Кроме перечисленных этических принципов в олонхо есть основное кредо, оценивающее и определяющее жизнь человека, его поступки — это забота о детях, то есть способность человека поддерживать вечную жизнь на земле и его борьба за эту жизнь, но в рамках этических правил, выработанных веками.

В девятой песне олонхо показывает бессмысленность борьбы из-за славы, из-за гордыни. Испытание славой, громким именем наиболее трудное испытание для человеческой воли. Преодоление славы, возвращение к естественному предназначению человека происходит через женское начало. Под воздействием трансцендентных сил Кыыс Бухатыыр обретает другое тело, прежние тело и дух ее, жаждавшие противоборства, умирают. И воскресают они уже качественно другими, пригодными для главного назначения человека на земле — для продолжения рода. Таким образом, как женская, так и мужская воля должны быть направлены на созидание, на творение живого и на его защиту.

Олонхо, являясь основным источником якутской философии, кладезью мировоззренческого опыта народа, основой всех почти традиционных жизненных установок якутов, сохраняет в себе еще много непознанного. В представленной работе сделана попытка анализа олонхо как этического произведения. Вообще, якутская философия основана на этических принципах. Осуждение гордыни, ведущей к дисгармонии, признание равенства всех людей перед айыы, предупреждение об обратной силе причиненного зла, возвышенное отношение к женщине, милосердие и сострадание — таковы основные этические принципы.

Наш анализ будет неполным, если мы не рассмотрим смерть с точки зрения якутского эпоса. Если взять олонхо как этическую систему, то в нем, конечно, обозначены нравственные критерии оценки смерти. Это моральная характеристика личности умершего, его отношений с окружающими людьми и высшими силами по вышеназванным этическим принципам. Олонхо, являясь больше этической системой, отличается от устоявшихся религиозных систем тем, что трудно найти в ней четкие различия между бытием и небытием. Герои действуют во всех трех мирах. Особая ментальная структура в олонхо, в якутской философии признается только у шаманов, удаганок и у разных мастеров-уус. По своему происхождению они хотя и равны с другими людьми айыы, но их сущность в олонхо понимается как тайна природы (особая связь с космосом и т.д.). И все же даже не эти люди стоят вне круга очерченных этических принципов.

Смерть в якутской философии понимается как данность, которую можно только принять. Роптать, восставать, попытаться перепрыгнуть через нее в потусторонний мир невозможно. Факт обреченности человека на смерть в олонхо признается очень мужественно, как абсолютная сверхданность. Якутская философия определенно эсхатологична. Взяв за исходный момент понимание смерти как неизбежного явления, можно установить два ее различных принятия. Первое — это спокойное, как бы уход в туман, растворение в небытии, второе — беспокойное, сопротивляясь и сокрушаясь. Блажен тот, кто успел в короткой жизни достойно исполнить долг перед детьми и ближними, дожил до преклонного возраста в благополучии и здравом уме — такой человек спокойно принимает неизбежность смерти, как естественный конец жизни. Глубоко несчастлив тот, кто встречает смерть, еще не дожив, не доведя до конца земные дела свои. Такая смерть воспринимается только как трагедия, как выпадение из русла жизни.

Натурфилософия в своем подходе к явлению смерти кажется наиболее оптимальной и близкой человеку. Смерть трактуется как абсолютное прекращение всех действий, угасание всех желаний, конец объективированной, направленной воли. Данное понимание смерти только усиливает этический принцип олонхо об оптимистическом восприятии жизни, повышает ее ценность. И борьба на смерть за жизнь есть утверждение жизни, борьба как бы с «неживым», со смрадным, с гнилым, с ужасным за вечную жизнь. Кратковременность жизни для конкретного человека якутская философия признает очень открыто и прямо, олонхо никого не утешает существованием рая, переходом в потусторонний мир, человеку даруется от исполинов-айыы только мир серединный, солнечный, каждому один раз. Открытым признанием смерти преодолевается страх перед ней и наиболее ярко высвечивается смысл человеческого существования, это — полнота и качество жизни, изобилие, дети. Через осознание такого смысла жизни человек обретает силу, уже не боится хода времени и спокойно готовится к встрече со смертью.

Традиционное понятие о трех мирах в якутской философии ведет к построению ложной конструкции по образцу христианской теологии. Хотя разделение миров есть и в христианстве, и в олонхо по принципу «жизнь и смерть», по нравственным критериям, но в христианстве природа человека строго дуальна и в связи с этим наблюдается несколько иной подход к явлению смерти. В якутском олонхо разграничение по принципу «жизнь и смерть» дается более четко, раскрывается противостояние жизни и смерти, вечного и кратковременного, борьба между вечной жизнью и вечной смертью, где в конечном итоге побеждает живое. Победа Нюргун Боотура — это победа живого на земле, преодоление смерти. Предназначение человека на земле в олонхо — утверждение вечного, утверждение Жизни на земле.

Таким образом, исходя из изложенного опыта самостоятельного анализа этических принципов олонхо можно установить следующее: олонхо — произведение больше, чем эпическое, в нем дана строгая этическая система якутской философии. Этическая система построена на дилемме антиномий; «живое — мертвое», «вечное — кратковременное», глубокая, проникающая в суть мысль — короткая, легкомысленная, поверхностная мысль и т.д.

Все вышеназванные этические принципы, как, например, укрощение гордыни, демократичность в признании естественных прав человека, обратный вектор добра и зла, соблюдение меры и гармонии действуют только в рамках этой строгой этической системы дилеммы антиномий.

Объективированная воля в лице мифологизированного образа Нюргун Боотура должна сделать выбор между вечным и суетным, между жизнью и смертью. Благодаря исполинам-айыы, покровительствующим живому, энергия Нюргун Боотура направляется от трансцендентного мира для защиты вечной жизни на земле. Значит, чтобы жить, человек должен прилагать усилия, направлять волю, но только его действия должны ограничиваться мерой этических принципов. А этические принципы олонхо неизменны, постоянны, непререкаемы и равны для всех.

Взаимодействие эстетики и этики настолько тесное, что говорить отдельно о каждой из них не приходится. Эстетика олонхо определяется этикой олонхо, где безобразное — это неживое, прекрасное — это вечное, мать-земля — это жизнь, даруемая человеку.

Олонхо глубоко гуманистично по смыслу и духу. В олонхо столько веры во всепобеждающую свободную волю человека, направленную к утверждению жизни на земле! Только эта воля должна быть облагорожена высоким смыслом и действовать в рамках строгой этической системы. Антропологический принцип олонхо очевиден. Олонхо — гимн жизнеутверждающей, воскресающей, побеждающей смерть человеческой воле.