Илин 1/1991

К счастью, фрак был не обязателен

Без смокинга учится дипломатии
Якутская-Саха республика

Президент свои мысли излагал неторопливо. Спешить было некуда - мы сидели рядом в салоне авиалайнера, летевшего из Якутска в Москву.

За долгие часы полета Председатель Верховного Совета Якутской-Саха ССР М.Е.Николаев не раз возвращался к теме суверенитета. Объявить суверенитет в наше время уже несложно, но как сделать его реальным?

Я от Михаила Ефимовича впервые узнал о контурах будущего постановления No 603 Совета Министров РСФСР от 26 декабря 1990 года - о согласии Москвы отчислять Якутии плату за природные ресурсы, а также о передаче определенного количества алмазов и золота для создания и развития ювелирней промышленности в Якутии. Это - первый серьезный шаг к экономическому суверенитету.

Другой важнейший индикатор подлинного государственного суверенитета - самостоятельная внешняя политика. Она кажется более дальнодосягаемым, но и тут нужно, по мысли Михаила Ефимовича, искать выходы на мир.

"А как? – думал я. – Зарубежные страны или выжидают, или однозначно поддерживают горбачевские попытки сохранить унитарное государство. Даже Литва с ее декларируемым полным суверенитетом не нашла в мире нигде никакой щели для дипломатического признания своей независимости.

Да и это ведь справедливо, все мы, включая и Литву, и Молдову, и Россию, и Якутию, фактически являемся частями все еще единого государства. С точки зрения международного права, у всех суверенных республик отсутствуют важнейшие признаки настоящего независимого государства.

Но начать прорыв к миру нужно уже сейчас. Как?"

Я вспоминал о визитах М.Е.Николаева в Австрию и Аляску. Несомненно, это были важные прорывы сквозь железный занавес монополии Москвы на внешнеполитическую деятельность. Но это только начало.

Самостоятельно выйти на зарубежные правительства мы еще не могли. Австрия - это город Вена и несколько крупных корпораций. Аляска - всего лишь штат. А как выйти на правительство иной страны и на международное сообщество?

На следующее утро после нашего прилета в Москву, 16 ноября 1990 года, министр культуры Якутской-Саха ССР А.С.Борисов позвонил в МИД СССР, в комиссию СССР по делам ЮНЕСКО.

ЮНЕСКО - Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, объединяющая 159 государств. Ее бюджет в 1990-1991 годах составил 379 миллионов долларов США.

Предстояла задача подключиться к программам ЮНЕСКО с 1991 года, а к ее бюджету - с 1992 года.

Этой поездке предшествовала переписка с Парижем, где находится штаб-квартира ЮНЕСКО. Париж дал совет сначала выйти на комиссию СССР по делам ЮНЕСКО. И вот мы в здании на проспекте Калинина, 9.

Все же, по-моему, мидовцы несколько отличаются от обычных чиновников центральных московских ведомств. Неизменно вежливы, терпимы. Если надо кого-то поставить на место, то делают это мягко, даже деликатно, хотя и твердо. Иные из них радушны, видимо, не только в силу профессиональных качеств, но и от природы. Таким мне кажется один из юнесковцев Александр Иванович Воробьев, заведующий сектором культуры Комиссии СССР по делам ЮНЕСКО. Он так сдружился с нашими, что потом два раза приглашал Егора Петровича Жиркова, заместителя министра народного образования Якутской-Саха ССР к себе домой на ужин.

Но все же вопрос двигался с трудом. И мы прорвались к председателю Комиссии СССР по делам ЮНЕСКО, которая наконец прибыла из командировки.

Мы зашли в очень уютный кабинет с чрезвычайно высокими потолками.

Навстречу нам из-за стола вышла молодая и красивая азиатка. В ходе разговора выяснилось, что Р.И.Отунбаева - киргизка, близко знакома с Ч.Т.Айтматовым, другом нашего А.С.Борисова.

Оказалось, что Роза Исаковна не только слышала о режиссере Борисове со слов Чингиза Торекуловича, но и сама видела борисовские постановки.

Муж Розы Исаковны - Болот Кемалевич Садыбакасов, весьма известный в своем круге минералог, доктор наук, позже он близко сдружился опять же с нашим обаятельным Егором Петровичем.

Роза Исаковна в ту первую нашу встречу твердо обещала полную поддержку наших инициатив, хотя Комиссия СССР по делам ЮНЕСКО обязана иметь дело только с союзными республиками, и то на уровне председателя Совмина.

Потом в гостях у Р.И.Отунбаевой был М.Е.Николаев. А с 10 по 25 декабря в комиссии СССР по делам ЮНЕСКО по приглашению Розы Исаковны с Егором Петровичем работал я, знакомясь со всеми документами ЮНЕСКО.

Юнесковцы, по поручению своего шефа, оказали нам большую помощь. И сейчас можно достаточно уверенно сказать, что Якутия, видимо, первая из всех бывших автономных республик реально включится в деятельность ЮНЕСКО.

Правда, возникла неожиданная преграда в лице МИД РСФСР, который заявил, что намерен создать свою комиссию РСФСР по делам ЮНЕСКО. А Якутская - Саха республика ведь входит в состав РСФСР. Возникла неопределенность. Через кого нам выходить на ЮНЕСКО - через союзную структуру с ее уже налаженными каналами или через еще не созданную, не признанную Секретариатом ЮНЕСКО - российскую?

24 декабря 1990 года Андрей Саввич во время перерыва между заседаниями Съезда народных депутатов СССР побывал в МИД РСФСР. Его доводы были убедительными - российские мидовцы согласились, что Якутия имеет право выходить на ЮНЕСКО пока через сложившуюся союзную структуру.

Сейчас у нас создан Национальный Комитет Якутской-Саха ССР по делам ЮНЕСКО, который функционирует как отделение комиссии СССР по делам ЮНЕСКО, как и договорились с Р.И.Отунбаевой М.Е.Николаев и А.С.Борисов. Дело в том, что национальную комиссию по делам ЮНЕСКО может создать только государство - член ЮНЕСКО. А чтобы стать ее членом, необходимо либо раньше стать членом ООН, либо набрать две трети голосов на очередной сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО. Путь долгий. Будет ли он преодолен до конца? Надеюсь. Вернусь несколько назад. На следующее утро после первой встречи с Р. И. Отунбаевой, 20 ноября, мы посетили Управление МИД СССР по культурным связям, находившееся в одном здании с Комиссией СССР по делам ЮНЕСКО. Исполняющий обязанности начальника Управления В.А.Купцов был уже наслышан о нас.

Василий Алексеевич включил нас в список членов советской делегации на предстоящих советско-японских переговорах по культурному сотрудничеству.

Через несколько дней мы вылетели в Якутск. Из-за других дел задержались на сутки. И каково же было мое изумление, когда, прилетев в Якутск, узнал, что тот самолет, на котором мы должны были вылететь, разбился. Слава итальянским бизнесменам, переговоры с которыми задержали нас!

А ведь еще летом 1990 года у меня был аналогичный случай. После очередной командировки я должен был вернуться в Якутск, но из-за нерешенных вовремя дел сдал обратно билет. Да, именно на тот самый "ИЛ-62", который тоже разбился. Может быть, в третий раз... Кто знает? Но выбора ведь нет. И 28 ноября мы снова прилетели в Москву.

Утром уже были в МИД СССР. Признаться, я немного волновался. Впервые принимал участив в дипломатических переговорах, о которых раньше столько читал в газетах и видел по телевизору.

Когда зашли японцы, я был весьма удивлен - все они оказались молодыми, даже их глава - генеральный директор департамента по культурным связям МИД Японии Казуо Огура. В составе японской делегации были три очень симпатичные девушки, каждая - не похожа на другую. Переводчицу, внешним видом и старательностью напоминающую четырнадцатилетнюю школьницу, с трудом можно было называть "госпожой Фурута".

Мое убеждение, что японцы на дипломатических переговорах держатся, хотя и вежливо, но сухо и сдержанно, улетучилась сразу же. Они были очень непосредственны. Удивили своей открытостью и в личных беседах, контактах. Хотя, что тут удивительного - профессиональные дипломаты, привыкшие и умеющие разговорить кого угодно. Только один человек, не профессионал-дипломат - представитель министерства просвещения Японии Коджи Наканиши все время сидел или стоял, молча улыбаясь только уголками крепко сжатых губ.

Атмосфера переговоров также была несколько неожиданной для меня. Оказалось, можно свободно подходить к столику в углу зала, наливать себе чай или кофе, взять печенье или конфеты, тихо переговариваться со своими совсем об иных вещах. Именно за столом переговоров нам удалось решить и несколько других вопросов - о возможном участии Якутии в ЭКСПО-92 в Севилье, посвященной 500-летию открытия Колумбом Америки, о сроках и деталях приезда французской делегации в Якутию для знакомства с Якутским драматическим театром с целью его приглашения на театральный фестиваль во Франции и много других вопросов.

Было заметно и то, как неукоснительно соблюдается протокол. Многие из японцев знали русский, некоторые из наших тоже владели японским, но терпеливо дожидались конца перевода и делали вид, что именно сейчас поняли смысл сказанного, улыбались и кивали. На переговорах говорили только по-русски и по-японски, хотя все, за исключением Андрея Саввича и меня, владели английским. Но "Инглиш" пускали в ход только вне зала переговоров. Нас же спасали отменное владение японцами русским языком, да еще милые переводчицы.

Я понял, почему дипломаты так ценят неформальные контакты, почему в дипломатических коктейлях, обедах, ужинах, приемах, за исключением особо званых, люди не сидят по своим местам, а свободно перемещаются от одной группы к другой.

Я с Андреем Саввичем, правда, все время стояли на одном месте, но каждый в отдельности. И к нам по очереди подходили как бы случайно все японцы.

Именно во время этих непосредственных яичных контактов мы работали на пределе. Опыта-то - никакого, профессиональной дипломатической практики - тем более.

Под видом непринужденной болтовни шел интенсивный зондаж позиций сторон, шла обкатка наших и их предложений. От взаимного прощупывания вскоре перешли к конструктивному генерированию идей.

Вообще, японцы поразили привычкой думать на уровне идей, на перспективу, "детонаторно". Якутия и Япония... Супердинамичная держава, уже шагнувшая в XXI век, и отсталая, хотя и баснословно богатая, Якутия. Невольно на ум могли прийти ассоциации из XIX века - метрополия и колония.

Если честно, то все же, видимо, лучше быть сырьевым придатком Токио, чем Москвы - в первом случае материальная обеспеченность якутян будет выше. Но в XXI веке Токио нуждается не в сырьевой колонии, а в более-менее развитом партнере, вмонтированном в высокоэффективный "компьютерный" экономический механизм Японии.

Поэтому, мне думается, японцы пытались представить себе, насколько способна Якутия быстро подтянуться до уровня их возможного партнера. А начало этому процессу должна положить именно культурная интеграция. Для нас японцы - экзотика, для них мы - еще большая. Нужен переходный процесс взаимного узнавания, сближения. Параллельно, по их мысли, в Якутии могла бы начать развертываться система изучения японского языка, а в Японии - обучение наших специалистов менеджменту и маркетингу. В последнем случае, кажется, есть рациональное зерно с точки зрения японцев - прошедшие выучку японского менеджмента, духовно ставшие близкими к Японии, усвоившие каноны и методы их бизнеса, наши деловые кадры наиболее эффективно бы работали с ними в будущем.

Японцы, насколько я понял, готовы помочь компьютеризации Якутии. В этом тоже двойной расчет - им нужен подготовленный персонал для будущего совместного бизнеса, да и наши программисты и операторы и в будущем будут работать именно на японской электронике, а значит, покупать будем компьютеры Страны Восходящего Солнца.

Разумеется, никто так откровенно не говорил. Но все угадывалось. В политике ничто просто так не делается, все имеет подтекст, стратегическую перспективу, разве не так?

До переговоров, уверен, мало кто из японцев слышал, а тем более серьезно размышлял о Якутии. Но тем не менее, поди ж ты, все схватили мгновенно, вычислили, рассчитали.

Наше неожиданное появление (такое в дипломатической практике, как потом говорили наши мидовцы, редкость, все же протокол есть протокол) удивило японцев. И они даже в начале пытались вывести нас из игры, заявив, что переговоры ведутся между правительствами СССР и Японии. По этому вопросу шел почти часовой спор. Если бы не дали слово Андрею Саввичу, неизвестно, как бы дальше получилось...

А потом японцы, пообщавшись с Андреем Саввичем в коктейлях и ужинах, (я, кстати, опасался, что нам не придется ходить на некоторые из них, ведь у нас не было даже смокингов, не то, что фраков, но, к счастью, фрак не был обязателен), японцы изменили свою позицию. Поэтому, когда в конце переговоров, как и договорились в начале, вновь вернулись к "якутской проблеме", предложенная нами отдельная статья о якутско-японском гуманитарном сотрудничестве прошла без особых трудностей. Японцы просто попросили еще раз подтвердить, что суверенная Якутская-Саха ССР имеет право быть полноправным субъектом переговоров наравне с СССР (видимо, такие инструкции были получены из Токио).

Наши мидовцы говорили, что наше участие на переговорах такого уровня - беспрецедентный случай в практике МИД СССР, свидетельство происходящих и в внешнеполитической области перемен. Нам к тому же повезло, что встретили дипломата, умеющего мыслить по-новому - Василия Алексеевича Купцова. Если бы он не отстаивал нас так твердо...

Соглашение о культурном сотрудничестве будет подписано перед визитом М.С.Горбачева в Японию, планируемым в апреле 1991 года. До того всякое может быть. Но шаг сделан.

Через несколько дней М.Е.Николаев и А. С. Борисов встречались в ресторане "Пекин" с президентом Ассоциации японско-советской торговли господином Т.Сато. Разговор шел о предстоящем визите в Японию делегации Верховного Совета Якутской-Саха ССР, о перспективах японо-якутского сотрудничества.

А через четыре дня М.Е.Николаев со своей делегацией вылетел в Токио. Их визит, как мы знаем, был успешным.

Якутия выходит на мир. Россия 26 декабря 1990 года дала нам свободу самостоятельной внешнеэкономической деятельности, поэтому для Якутии открывается мировой простор.

Нашу республику, видимо, в этой сфере ждут большие трудности - нет опыта, мало квалифицированных кадров. Будут неизбежные ошибки, даже провалы.

Но у нас выбора нет. Прогресс невозможен без полного подключения к жизни мировой цивилизации - и в культурной сфере, и в области образования, и в экономике. Поэтому Якутия, самая отсталая колония распадающейся империи, так сильно рвется на мир. В этом наш шанс выжить, возродиться и шагнуть в XXI век.

Иван Николаев