«Долой попов и шаманов!..»

В последнее время появилось много публикаций по истории взаимоотношений советской власти с религией и служителями религиозного культа. Это обусловлено тем, что долгие десятилетия данная проблема, по понятным причинам, в отечественной историографии рассматривалась идеологически тенденциозно и не соответствовала реальной действительности. Особое внимание при этом уделяют первым переломным десятилетиям переустройства общественной жизни, когда советской властью было положено начало осуществлению четкой и последовательной политики, направленной на уничтожение религии всеми доступными средствами. И это понятно, так как именно здесь больше всего «белых пятен», умолчаний, тенденциозности, искажений.

Как известно, уже в течение ноября 1917 — января 1918 г.г. были изданы такие декреты, как «Декрет о земле», «Декларация прав народов России», «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния», «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», которыми церковь отторгалась из сфер гражданской и государственной жизни, лишалась экономической основы, существенно ограничивалась деятельность религиозных организаций. Провозглашенная свобода совести распространялась, главным образом, на многомиллионную массу верующих, а по отношению к служителям религиозных культов советская власть ясно выразила свою непримиримую позицию. Согласно параграфу 12 декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» никакие церкви и религии не имели права владеть собственностью, а также пользоваться правами юридического лица. По сути религия, ее служители и приверженцы объявлялись вне закона. Не имея прав юридического лица, они фактически лишались права на существование и тем более какой бы то ни было защиты своих интересов со стороны государства. Данное положение было законодательно закреплено в первой принятой на V Всероссийском съезде Советов 10 июля 1918 г. Конституции РСФСР, в которой, наряду с другими категориями лиц, «монахи и духовные служители церкви и религиозных культов» лишались избирательных прав. Узаконив таким образом неправомерность самого существования религиозных организаций, а тем самым и религии, подвергнув политической дискриминации служителей всех религиозных конфессий, большевики расчистили себе дорогу для беспрепятственного уничтожения религии и открытой карательной политики в отношении ее служителей. В рассматриваемый период отношение к религии, как известно, определялось сугубо классовым подходом — религия была объевлена мировоззрением «классового врага», и борьба с нею рассматривалась как составная часть борьбы за социализм. Гонения на религию то усиливались, то затихали в соответствии с общим направлением внутриполитического курса. Не миновала эта участь и якутское шаманство.

После установления советской власти в Якутии шаманство, поставленное большевиками в один ряд с ортодоксальными религиями, в результате проводимой государственной политики постепенно исчезает с исторической сцены. Анализ архивных и других источников, отражающих деятельность советских органов, показывает, что борьба с шаманством в 1920—30-х г.г. велась по трем основным направлениям: во-первых, с целью ликвидации шаманства как социального института, были предусмотрены меры административно-судебного характера — запрет шаманской деятельности, лишение шаманов избирательных прав, привлечение их к судебной ответственности. Во-вторых, важное значение придавалось идейно-политическому воспитанию населения с целью обеспечения монопольного положения в общественном сознании марксистско-ленинского мировоззрения, включающего в себя материалистическое миропонимание и, таким образом, вытеснение религиозных верований. В-третьих, так называемое «оздоровительное» направление, когда путем создания и развития санитарного просвещения, сети медицинских учреждений, улучшения социально-бытовых условий населения открыто предусматривалось искоренение шаманства.

В рассматриваемый период огромное значение в искоренении шаманства имела целенаправленная деятельность партийных, комсомольских и общественных организаций по антирелигиозной пропаганде. Антирелигиозная пропаганда являлась составной частью идеологической деятельности правящей партии и осуществлялась под непосредственным руководством агитационно-пропагандисткого отдела (АПО) Якутского обкома РКП(б). Проводить антирелигиозную пропаганду предписывалось не только партийным и комсомольским организациям, но и государственным органам и ведомствам, общественным учреждениям.

В 1924 г. АПО на основании решения майского пленума обкома РКП(б) разработал и разослал специальную «Инструкцию для культурно-просветительных учреждений, организаций и культпросветработников по борьбе с шаманизмом культурно-просветительными мерами».¹ Инструкция в качестве основных форм пропаганды предлагала следующие «меры культурно-просветительного воздействия»: во-первых, печатная и устная агитация, которую следовало проводить через газеты «Кыым» и «Автономная Якутия», стенгазеты, специальные плакаты и т.д.; во-вторых, в клубах, школах ставить инсценировки, раскрывающие «одурманивание масс» шаманами; в-третьих, организовывать политсуды над шаманами; в-четвертых, проводить беседы и лекции о вреде шаманства. В инструкции также отмечалось, что работники культурно-просветительных учреждений (КПУ) должны содействовать выявлению и разоблачению шаманов через печать и своевременно информировать соответствующие органы власти для принятия карательных мер по отношению к шаманам, которые нарушают своими действиями советское законодательство.²

В соответствии с этой инструкцией развернулась антирелигиозная пропаганда против шаманства. В этот период широкое распространение получили чтение лекций, докладов, проведение митингов, вечеров на антирелигиозные темы, организация политсудов над попами и шаманами, выступления агитбригад. Особенно антирелигиозная пропаганда активизировалась в период наступления православных религиозных праздников — Рождества и Пасхи. В это время практически по всей республике проводились (обычно в течение недели или месяца) антирождественские, антипасхальные кампании, получившие тогда названия «комсомольское Рождество», «комсомольская Пасха». В организации и проведении этих кампаний участвовали АПО Якутского обкома РКП(б) и ОК ВЛКСМ, политпросветотдел последнего, культотдел ЯОСПС, областное бюро Юных пионеров, политпросвет НКПЗ. Создавались специальные комиссии, которые занимались подготовительной работой: составляли календарный план, разрабатывали инструкции для низовых партийных, комсомольских организаций по проведению кампаний, по организации наглядной антирелигиозной агитации и пропаганде, подбирали тематику лекций и т.д.

Во время таких антирелигиозных кампаний в некоторых местах, как отмечалось в отчете политпросветотдела НКПЗ в 1927 г., «имели место больше маскарады», носившие непристойный и безнравственный характер и, в общем-то, признавались «отрицательными явлениями», с которыми многие руководители предлагали «вести жестокую борьбу».³ Тем не менее, в 1929 году в Якутске, например, было проведено карнавальное шествие во время Пасхи. План проведения «карнавала» был разработан комиссией по антирелигиозной кампании. Участвовало около 2000 человек — учащиеся школ II ступени, средних учебных заведений, советской партшколы... Вот как описывается данное событие в газете «Автономная Якутия»: «В ночь с 4 на 5 мая в половине одиннадцатого город оживился. Все колонны соединились по Октябрьской улице, распевали революционные песни, играл оркестр из домзака, в руках участники несли знамена и факелы, тут же среди них ехала колонна тракторов, и были загримированные под шамана и несколько священников «артисты». Колонна обошла все действующие церкви города, в которых в это время проходили праздничные богослужения и в каждой церкви присутствовало примерно «по 50 человек». Останавливаясь у церквей, участники карнавального шествия распевали революционные и другие песни, выкрикивали лозунги «Долой попов, шаманов, раввинов», «Долой икону», «Бога нет», «Долой религию — да здравствует наука», устраивали «под звуки лезгинки массовые танцы». В полночь колонна собралась у здания ЯЦИК, где прошел митинг, который открыл председатель городского Совета Союза Безбожников тов. Зенин. В 2 ч. 30 мин. состоялся второй митинг у здания обкома ВКП(б). После чего участники разошлись по домам».⁴

В постановке антирелигиозной пропаганды основное внимание уделялось критике религиозных вероучений и пропаганде естественнонаучных знаний. Что касается содержательного уровня устной и печатной пропаганды по критике шаманства, то в целом, построенные на основе историко-этнографических исследований того времени, они давали вполне объективную информацию о происхождении и сущности шаманства, причинах его существования и функционирования. Однако формы и методы борьбы с представителями культа носили грубый, оскорбительный характер, унижающий чувства и достоинство не только шаманов, но практически всего якутского населения, для которого шаманство было не просто «вредным пережитком прошлого, проявлением темноты и невежества», а являлось органической частью традиционной духовной культуры. В печати, на лекциях, наслежных собраниях, политсудах главное внимание акцентировалось на выпячивании негативных сторон шаманства. Шаманов выставляли обычно «ловкими обманщиками, паразитами, людьми хитрыми и жадными» или просто «ненормальными, умалишенными». Самой излюбленной формой работы по борьбе с шаманством являлась организация различных судилищ. Они проводились либо в виде театрализованного представления при участии самодеятельных артистов, либо с привлечением действующих шаманов или уже отказавшихся от шаманства.

Например, в марте 1924 г., как сообщалось в газете «Автономная Якутия», в Батурусском улусе в «присутствии почти 150 человек инсценировали суд над попом и шаманом». В качестве подсудимых использовали прототипов живущих в данном улусе священника Силина Н., и старого шамана Егорова. Шаман Егоров по сценарию инсценировки «обвинялся в том, что с целью извлечения личной выгоды распространяет среди темных невежественных якутов религиозный дурман». Во время камлания ведет антисоветскую пропаганду, предсказывает приход белых, свержение советской власти. Кроме того, занимается вымогательством, обманывает людей, используя при камлании различные фокусы. Суд «приговорил» его к 1,5 годам тюремного заключения с лишением земельных наделов и гражданских прав.⁵

В мае того же года в Якутске в здании Дома Советов комсомольцами при участии якутской интеллигенции было поставлено театрализованное представление политсуда над попом и шаманом. Зал был переполнен зрителями. «Обвиняемых», загримированных под шамана и священника, привели под конвоем. Шаман обвинялся в контактной работе с попом, обирании бедняков путем всевозможных устрашений, распространении венерических болезней. Выступали «свидетели», которые давали показания, раскрывающие «деяния и издевательства над людьми» попа и шамана. С обвинительной речью выступил «прокурор», заявив, что «шаманы являются вековыми паразитами якутского народа, эксплуататорами и опасными» для окружающих. «Прокурор» в заключении предложил меру наказания — расстрел. При этом зал дружно аплодировал, выражая полное согласие с предложенной мерой наказания. Суд, учитывая «чистосердечное» признание шамана, вынес ему приговор: «10 лет строгой изоляции», попу же — «расстрел».⁶

В том же Батурусском улусе в июне Чурапчинская партячейка устроила общественный суд с привлечением действующего шамана. Этот шаман, пользуясь суеверием односельчан, занимался «перенесением гнезда духа покровителей телят из одной юрты в другую» за соответствующее вознаграждение. На суде шаман стал «отрицать существование злых духов». В свое оправдание он заявил, что при камлании «впадает в болезненное состояние» и потому в этом состоянии «за свои действия отвечать не может». Однако вину свою признал. После чего шаман публично отрекся от шаманства.⁷

Нередко на подобные политсуды шаманов приводили насильно. Например, в Таттинском улусе комсомольцы Олбинской ячейки «насильно затащили на спектакль шамана и устроили над ним публичный суд, отняв у него бубен и халат».⁸

На рубеже 20—30-х годов в Якутии, как и по всей стране, была предпринята беспрецедентная атака на религию и ее служителей. Как известно, основным двигателем в области идеологической борьбы становится положение Сталина об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму. Согласно этому положению служители религиозных культов могли находиться только в лагере противников социализма. В эти годы центр тяжести в антирелигиозной пропаганде вновь переносится на раскрытие «контрреволюционной роли» религии, враждебной социалистическому переустройству политической ориентации служителей культов. Разумеется, было бы неправильным утверждать, что шаманы горячо поддерживали строительство социализма и не оказывали сопротивления данному процессу. Шаманы нередко призывали не нарушать прежних традиций, противостоять мероприятиям советской власти. Это было, но не носило характера всестороннего, и тем более организованного, сопротивления советской власти, переустройству традиционного образа жизни.

В эти годы антирелигиозная пропаганда в Якутии была тесно связана с деятельностью Якутского областного Союза безбожников, созданного в 1928 году. Формы и методы антирелигиозной пропаганды оставались неизменными, но они приняли более наступательный и воинствующий характер. В деятельности партийных, комсомольских и общественных организаций стали преобладать методы грубого администрирования. Именно с их стороны шаманы подвергались наиболее жестоким гонениям: моральному террору, уничтожению предметов культа, проявлению актов вандализма, издевательствам над религиозными обрядами, насильственному выселению из наслегов.

В этот период общественные суды над шаманами приняли несколько иную форму. В связи с тем, что шаманы в массовом порядке стали отказываться от шаманства, их чаще стали использовать в проводимых мероприятиях, которые теперь проходили в виде «саморазоблачения бывших шаманов». Обычно это происходило на наслежных собраниях. Так, в Чурапчинской избе-читальне, после улусного экономического совещания, состоялось «саморазоблачительное выступление» шамана Архипова К.Т. из Хадарского наслега Батурусского улуса. В своем выступлении он «полностью признал лживость, обман и непримиримость с культурной революцией шаманизма». Шаман объяснил присутствующим, что шаманством занимался из-за бедности, с целью «подзаработать».⁹

В Тарагайском наслеге Мархинского улуса Вилюйского округа 7 марта 1929 г. шаманка Евдокия Федорова перед наслежным собранием отказалась от шаманства и рассказала о своей деятельности. Объяснила, что с детства страдает припадками, шаманить же начала после замужества, но за это «ничего не требует, берет только то, что сами люди дают». Присутствующие на собрании односельчане подтвердили этот факт.¹⁰

В периодической печати регулярно публиковались письма-саморазоблачения, призывы бывших шаманов. Так, было напечатано письмо-обращение «Ко всем шаманам Якутии» бывшего шамана Семенова Н.Е. из Мальжегарского наслега Западно-Кангаласского улуса Якутского округа. Он писал, что шаманством занимался 9 лет. Однако «ныне сбрасываю с себя шаманство и призываю всех шаманов последовать моему примеру. Я признаюсь и каюсь, что в течение 9 лет по несознательности шаманил, обманывая темных якутов. И только советская власть и СБ показали мне, что нет бога, нет черта, нет злых и добрых духов, живущих на несуществующем небе. Я призываю всех шаманов, которые до сих пор шаманят, обманывают темных якутов, бросить свои бубны и шаманские одежды в мусорную яму и заняться честным трудом».¹¹ Шаманы из I Одунинского наслега Якутского округа — Дьячковский Н.И., его жена (тоже шаманка) Дьячковская А.Н., Скрыбыкин А.М., Спиридонов А. и Пахомова О.Р. из Мытахского наслега публично отказались от шаманства и призывали последовать их примеру других шаманов. В своих выступлениях они недвусмысленно заявили, что «шаманство — это ложь и обман».¹²

В целом, деятельность партийных, комсомольских и общественных организаций сыграла важную роль в преодолении неграмотным населением многих суеверных представлений; однако сама кампания велась поверхностно, без понимания сути многих вопросов, с позиции политико-классового подхода к явлению шаманства — в ущерб научно обоснованной, кропотливой разъяснительной работе. Это обусловило и недемократические методы борьбы с шаманством, антигуманные приемы — публичные судилища над шаманами, частые нарушения этических норм при проведении антирелигиозных мероприятий. По поводу антишаманистской кампании возникают также размышления нравственного толка. Ввиду повсеместности и прочности культа шаманства борьба с ним задевала чувства и духовно-нравственные ориентиры практически всего якутского населения, а, значит, все негативы и перегибы отражались на большой массе людей, ломали их традиционные представления и ценностные установки. Особо социально-негативным моментом в процессе искоренения шаманства представляется противопоставление молодого поколения старшему, привлечение к массовым антишаманистским выступлениям молодежи и подростков. Данное обстоятельство несомненно сыграло негативную роль в распаде целостного духовно-культурного опыта народа саха.

Литература и источники

1. Филиал Национального архива (ФНА) РС(Я), ф. 3, оп. 3, д. 383, 5 л.