Василий ПРОТОДЬЯКОНОВ

Первый историк литературы, критик

В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения одного из замечательных представителей якутской интеллигенции, общественного деятеля, литературного критика Василия Никаноровича Леонтьева.

Первые литературно-критические статьи и рецензии были вызваны необходимостью осветить пути развития молодой якутской литературы. Ценность их очевидна и сегодня: без знания их невозможно воссоздать историю якутской критической мысли. В этой связи, нам думается, вызывают интерес работы одного из первых якутских критиков и редакторов Василия Никаноровича Леонтьева.

В.Н.Леонтьев родился 5 марта 1895 года во Втором Легойском наслеге Борогонского улуса, в семье бедняка. Окончив Якутскую духовную семинарию в 1917 г., поступил на юридический факультет Томского университета. В 1920 г. возвращается в Якутск, работает заведущим Губкоммунальным отделом. В последующие годы В.Н.Леонтьев занимает ряд ответственных постов в Наркомате и ЦИК Якутской АССР, активно участвует в работе культурно-просветительского и научно-исследовательского обществ "Саха омук" и "Саха кэскилэ", входит в состав редколлегий первых якутских литературных журналов.

В 1929 г. общественная деятельность В.Н.Леонтьева обрывается. Умер он 8 мая 1832 г. в застенках Сибирского концлагеря. Реабилитирован решением Прокурора ЯАССР 25 мая 1989 г.

Литературно-критические взгляды В.Н.Леонтьева получили отражение в нескольких статьях, опубликованных в республиканской печати при жизни автора.

Рассмотрим прежде всего отношение В.Н.Леонтьева к литературному наследству. Этому вопросу он придавал большое значение. В своей статье "Дореволюционная якутская художественная литература" Леонтьев на опыте анализа изданных до революции произведений делает некоторые обобщающие выводы. Во-первых, он констатирует, что дореволюционные якутские писатели избрали предметом изображения окружавшую их действительность: жизнь улусных

бедняков, произвол и самодурство тойонов, повадки губернского чиновничества. Это значит, что с самого начала якутская литература была тесно связана с жизнью народа и носила реалистический характер. Свой тезис исследователь подкрепляет примерами. Отмечая далее самобытность таланта и высокое мастерство А.Е.Кулаковского, он едва ли не первым пытается раскрыть его художественный метод. По мнению Леонтьева, первый якутский поэт в своих реалистических поэмах не ограничивается копированием жизни "с ее темными и светлыми сторонами", а ищет пути и "средства для улучшения" ее. По определению Леонтьева, основное направление творчества Кулаковского заключалось не в консерватизме, в чем обвиняли уже тогда автора "Сновидения шамана", а в "здоровом реализме", в стремлении передать жизнь в перспективе.

Просветительские идеи в творчестве якутских писателей Леонтьев связывает с влиянием русской классической литературы. С положительным воздействием развитых литератур Леонтьев связывал также отсутствие в истории дореволюционной якутской литературы всяких иных течений и направлений, кроме реалистического. "Благодаря тому, — писал он, — что еще до зарождения якутской литературы окрепли и развились литературы русского и других народов, наша литература с первых шагов встала на путь реалистического изображения жизни, и уже не сбивалась с этого пути"¹.

Интерес исследователей может вызвать утверждение Леонтьева о том, что якутской литературой позаимствованы у других литератур не только реалистический метод и просветительские традиции, но и те жанры и виды, которые отсутствовали в якутском народном творчестве (например, комедия, драма). Что касается дореволюционной якутской поэзии и прозы, то они, по мнению Леонтьева, преимущественно развились на самобытной основе — на традициях народных песен и преданий.

Таким образом, основными чертами дореволюционной якутской литературы Леонтьев находил связь с народной жизнью, просветительный и демократический характер, реализм и самобытность.

Кроме того, довольно уверенно и ясно проводилась мысль, что русская литература сыграла решающую роль в зарождении якутской литературы как литературы реалистической и просветительской.

Дореволюционную якутскую литературу по ее основной идейной направленности Леонтьев считал литературой "крестьянской" (в значении: мелкобуржуазной. — В.П.), которая в свое время "так или иначе организовывала сознание широких крестьянских масс на борьбу против кулаков и тойоната"². Леонтьев защищал тезисы ВАППА о том, что в таких отсталых областях, как Якутия, Киргизия, Башкирия и другие, "собственно говоря, почти никакого буржуазного литературного наследства не имеется, есть только, и то часто очень бедная, крестьянская, революционная литература и народный эпос"³. Исходя из этого положения, Леонтьев полагал, что "на данной фазе культурного развития Якутии, когда мы не имеем буржуазного литературного наследства и, следовательно, связанных с ним попутчиков, в известной мере литературная политика облегчается"⁴. Но на деле случилось так, что в конце 20-х — начале 30 гг. литературная политика в ее отношении к наследству в Якутии усложнилась, и содержание произведений дореволюционных писателей подвергалось разного рода извращениям.

Статья В.Н.Леонтьева "Вопросы литературные" относится к первым попыткам научного обозрения якутской литературы, наиболее точного (по тем временам) определения характера и содержания литературного процесса в переходный период. Основным теоретическим материалом, на котором строил свои доводы и воззрения В.Н.Леонтьев, явились те положения из резолюций ЦК РКП(б) "О политике партии в области художественной литературы", которые не противоречили естественному ходу событий. Статья может быть интересной и со стороны историко-литературной. Полемизируя с А.А.Ивановым-Кюндэ и А.М.Аршаруни, С.Г. Потаповым, Леонтьев убедительно доказывает мнимость осуждения ими позиций первого советского литературного журнала на якутском языке "Чолбон" — как реакционные, антипролетарские.

Статья в целом была направлена против рецидивов левосектанства в литературе, против наметившихся уклонов и "болезней" в якутской литературной критике конца двадцатых годов. "Некоторые товарищи, — писал критик в этой статье, — литературные вопросы пытаются разрешить и осветить без достаточного и глубокого изучения... Марксистская критика всякой макулатуре и отсебятине в своей среде должна давать безусловный отпор, как это мы читаем в резолюциях ЦК РКП(б)"⁵. И действительно, якутская художественная литература в 20-е годы по существу только начинала развиваться. "В такой момент развития литературы, — подчеркивал Леонтьев, — критика должна ставить своей целью и задачей всемерное поощрение выдвигающихся талантов и горячо поддержать начинания молодых". Это не значило, что надо отказаться от выявления отрицательных моментов в художественном творчестве. Леонтьев настаивал, чтобы выявление отрицательных моментов "было проникнуто идеей поощрения⁷". В этой связи очень характерна статья Леонтьева о "Красном шамане" П.А.Ойунского . Статья в своей основной части содержит два взаимоисключающих суждения. Первое: "Красный шаман" — не символическое произведение, а по основному замыслу автора — реалистическое, не противоречащее стремлениям масс и логике жизни и борьбы. Главный герой поэмы — не реальный образ, а художественный символ, воплотивший в себе мечты и чаяния народов. Второе: произвольное расшифровывая символы, Леонтьев вслед за Кюндэ'и другими считал неудачным образ Красного шамана, как символ, не соответствующий носимой им идее. Поэтому Ойунский в свое время ставил Леонтьева в один ряд с людьми, спекулировавшими, по его словам "Красным шаманом" и народным творчеством⁹.

Однако, статья Леонтьева содержала такие положения, с которыми мы и сегодня не можем не согласиться. Леонтьев подчеркивал философскую глубину и светлый оптимизм, заложенные в основу драмы. Идея произведения, по философской трактовке Леонтьева, заключалась в том, что грядущее готовит человечеству Бессмертие, что к своему Бессмертию Человек придет силою Разума, освободив себя, наконец, от оков всякого неведения и угнетения, от козней и коварств Стихии¹⁰. Обобщая свою мысль, критик писал, что драма Ойунского "Красный Шаман" построена на "идее, совпадающей с идеей освобождения мирового пролетариата, с идеей приближения Всеобщего блага на Земле"". Это была одна из первых позитивных оценок идейно-художественного замысла "Красного Шамана".

Своеобразно понимал Леонтьев связь литературы с жизнью. Он утверждал: новая жизнь после революции не приходит сразу, а наступает в неимоверно трудной и сложной, длительной борьбе, по мере неустанного, кропотливого изживания, вытеснения старых порядков новыми¹². Следовать реализму — это значит, писателю идти нужно от жизни к искусству, а не от искусства к жизни. Тем не менее были товарищи, которым казалось, что правильно будет сказано о новой жизни, если писатель покажет ее без пятен и противоречий. Леонтьев же призывал писателей отражать жизнь как она есть, как она становится новым и прекрасным . Леонтьев прекрасно понимал значение критического начала в социалистическом искусстве. Утверждения критикой. И это было верно. Перспективу развития пролетарской литературы в Якутии Леонтьев связывал с новыми кадрами и с существующей общественно-экономической обстановкой края. Он говорил, что Якутия вступила на путь большого индустриально-аграрного процветания, и этот путь должен определять в конечном счете дальнейшее развитие литературы. Характер и этапы развития пролетарской литературы будут зависеть, по мнению Леонтьева, от конкретных условий Якутии, от "общих задач эпохи переходного времени". Леонтьев требовал учета местных условий при характеристике современного состояния и перспектив развития якутской художественной литературы.

Как мы убеждаемся, по основным вопросам литературной политики, как-то: по проблемам об отношении к литературному наследству, о связи литературы с жизнью, о художественной правде, о переходе крестьянских писателей на рельсы пролетарской идеологии, о намечавшихся тогда уклонах и "болезнях" в молодой якутской литературной критике — В.Н.Леонтьев придерживается правильной линии. Основные его литературно-критические положения развивались в русле марксистской критики, в тесной связи с литературной политикой центра. Ошибки же Леон-тьева-критика объясняются общим уровнем литературно-критической мысли Якутии тех лет.

Публикуем одну из статей В.Н.Леонтьева, в которой автор изложил свое отношение к основным, актуальным вопросам своего времени. Статья эта относится к первым попыткам обозрения истории якутской литературы, определения характера и содержания литературного процесса.

¹ Леонтьев В. Революция иннинээи саха художественная литературата. Сб. трудов о-ва "Саха омук", 1926, вып. 3, с. 95.

² Леонтьев В. Вопросы литературные // "Автономная Якутия", 1927, 15 июля.

³ Валайтис С. Задачи пролетарской литературы народов СССР // "Октябрь", 1925, № 3, 132 с.

⁴ "Авт. Якутия", 1927, 16 июля.

⁵ Леонтьев В. Вопросы литературные — "Автономная Якутия", 1927, 17 июля

⁶ Леонтьев В. Поэт ли Кулаковский? — "Якутские зарницы", 1926, № 3, с. 21.

Там же.

⁸ Леонтьев В. Ойуунускай "Кыыл Ойууна" - "Чолбон", 1923, № 3-4, с. 40-63.

⁹ Ойуунускай П.А. Айымньылар, 7-с том, Якутская, 1962, с. 106.

¹⁰ "Чолбон", 1927, № 3 - 4, с. 56 - 57.

¹¹ Тем же, с. 60.

¹² Леонтьев В. "Чолбон" аныгы олоу крдррн туунан. — "Чолбон", 1927, № 7, с. 23 - 24.

¹³ Саха художественной литературатын, кини сайдыытын туунан. — "Чолбон", 1927, № 5 - 6, с. 36 - 37.

Василий Никитич ПРОТОДЬЯКОНОВ, отличник народного просвещения, доцент ЯГУ. Много лет посвятил моральной реабилитации имен незаслуженно репрессированных представителей национальной интеллигенции.

Статья написана на основе доклада, прочитанного мною 25 апр. 1969 г. на II научной конференции молодых ученых ЯГУ, посвященной 100-летию со дня рождения В.И.Ленина. В 1971 г. статья рекомендована к печатанию, но по особому сигналу "сверху" была снята с оттиска. Официальный запрет не упоминание имени В.Леонтьева наступил после выступления зав.отд. пропаганды и агитации ОК КПСС Ю.Н.Прокопьева на расширенном собрании общественности г. Якутска но поводу постановления ЦК КПСС "О литературно-художественной критике" от 21.02.1972 г. - В.П.