Глава II. БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ

1. Якуты и Сибирское Областничество

Как раз в это время, состоявшаяся в Сибири Конференция сибирских общественных организаций, под руководством известного ученого — областника Г.Н.Потанина, сформировала "Сибирский Организационный Комитет", для созыва 1-го Общесибирского съезда в г. Томске. Специально для объявления Автономии Сибири и ее независимости от России.

Идея эта привлекла якутян и они, а конкретно "Якутский Союз федералистов", находившийся под сильным влиянием сибирских "областников", делегировал туда близких друзей В.В.Никифорова и членов его "Якутского национального Комитета" — И.Г.Корнилова, Г.В.Ксенофонтова, и С.А.Новгородова. Съезд состоялся в октябре. И действительно, принял Постановление об "областном устройстве Сибири" и вхождении ее в Российскую Республику — ''на федеративных началах". Законодательная власть в ней должна была осуществляться ''Сибирской областной Думой", которая бы подчинялась "Сибирскому правительству" — Кабинету Министров.

Но что-же так привлекло якутов к "сибирскому областничеству"? Да прежде всего то обстоятельство, что оно намеревалось создать федерацию на своей территории — "из всех входящих областей и национальных районов" ("Первый Сибирский областной съезд". 17 октября 1917 г. г. Томск, с. 1-2). А значит, гарантировало национально-культурную автономию и Якутской области!

На этом Съезде был избран высший орган власти — "Сибирский областной Совет" под председательством Г.Н.Потанина. А в число его 7 членов — "представителем от Якутской области" — вошел член правления "Союза федералистов" — Семен Андреевич Новгородов, один из самых близких молодых друзей В.В.Никифорова.

Надо заметить, что и он и его товарищи полностью разделили критику областниками Временного правительства, его тенденцию к "сохранению единой и неделимой России", без учета претендующих на самоопределение и самоуправление, на демократические свободы и права, — составляющих ее областей и краев, включая национальные округа. То-есть отрицания необходимости предоставления национальных Автономий отдельным народам и народностям. В том числе, значит, и Якутам!

А через несколько дней с начала Съезда Якутский Областной Комиссар — В.Соловьев, получил от эсеровского ЦИК, Исполкома Советов крестьянских депутатов тревожную телеграмму, что: "Законная власть в столице захватывается Советом рабочих и солдатских депутатов против воли всероссийского крестьянства и армии". Но она предписывала: "продолжать выборы депутатов в Учредительное собрание, назначенное на 27 ноября".

Вторая телеграмма сообщила об утверждении 2-м Всероссийским съездом Советов — нового правительства России — "Совета народных комиссаров". Подробности были неизвестны до 28-го октября, когда в "Бюллетене Якутского Областного Продовольственного Комитета" была опубликована телеграмма о том, что: "Глава Временного правительства министр А.Ф.Керенский предупредил "Временный Совет Республики о попытках большевиков к захвату власти, вызвав гражданскую войну".

В этот же день и "Якутское обозрение" опубликовало сообщение: "В ночь на 25 октября солдаты, матросы и рабочие фабрик Петрограда овладели Зимним дворцом и переарестовали членов Временного правительства, о чем большевики и сообщили делегатам II Съезда Советов".

Теперь все становилось ясным! И 29-го "блок демократических сил", или, как он еще назывался: "Объединенная демократия" — созвал срочное совещание, которое вынесло резолюцию с осуждением: "совершенного большевиками вооруженного переворота", названного ими "социалистической революцией"! Она гласила:

"Это выступление, во-первых, попытка врагов отечества и революции — сорвать созыв Учредительного собрания, узурпируя тем волю всех российских народов, во-вторых, предательство страны войскам немецкого императора, несущего гибель России и рожденному в тяжелых муках республиканскому строю, и, в-третьих, измена всему делу революции, ибо внутренняя гражданская война классов и безудержная анархия — лучшие и удобные пути к возврату ненавистного самодержавного строя".

В этом безусловно правильном анализе ошибочным было только последнее предположение, да и то, учитывая последующий сталинский режим, якутяне оказались прозорливыми политиками.

С достоинством и гражданской твердостью это совещание постановило:

"Всемерно поддерживать Временное правительство Российской Республики и в его беспощадной борьбе с большевизмом и со всеми его проявлениями и помочь ему всеми силами и средствами продолжать выборы в Учредительное собрание, как единственный полновластный орган свободных российских народов (...) вместе с тем соединенное заседание твердо верит в здоровый государственный разум русского народа". ("Вольная Сибирь", 1918 г., 14/IV).

Мы не будем комментировать это Постановление — оно говорит само за себя. Мы только приведем несколько тогдашних высказываний русских интеллигентов. Например "прогрессивный националист" — В.В.Шульгин, принявший отречение Николая II, по поводу случившегося переворота написал в своих мемуарах: "Зверь вышел из клетки, но, увы, этот зверь был Его Величество русский народ!"

А его идейный противник, социал-демократ Ю.О.Мартов назвал его: "большевистской анархией", "преступным заговором", "узурпацией власти" и заявил: "пытаться насаждать социализм в экономически и культурно отсталой стране — бессмысленная утопия!" И на II съезде Советов он героически пытался свести "вооруженное восстание" — к "мирным переговорам со всеми социалистическими партиями". Затем он предложил создать: "Общедемократическое правительство". Ибо "гарантом против раскола и гражданской войны" он считал: "только коалиционный блок Социалистических партий".

Но большевики, руководимые непримиримым Лениным, не пошли ни на какие компромиссы. Только что вступивший в РСДРП Лев Троцкий, непосредственно руководивший октябрьским восстанием, заносчиво ответил Мартову — этому блестящему партийному публицисту: — "Мы открыто ковали волю масс на восстание, наше восстание победило. Теперь нам предлагают: откажитесь от победы, заключите соглашение! С кем? Вы — жалкие единицы, вы — банкроты, Ваша роль сыграна, отправляйтесь в сорную корзину истории!"

Правда, в знак протеста против келейной политики большевиков и явной узурпации ими власти, правые меньшевики и правые эсеры демонстративно покинули зал съезда. Оставшихся левых меньшевиков и левых эсеров Ленин поспешил успокоить и купить заверением: "В случае поражения на выборах в Учредительное собрание — большевики уступят воле народа!" Запомни это читатель!

Мартов же, в декабре 1917 г. с отчаянием написал своему единомышленнику — П.В.Аксельроду, что он: "органически не способен примириться (...) с тем аракчеевским пониманием социализма и пугачевским пониманием классовой борьбы, которые порождаются, конечно самим тем фактом, что европейский идеал пытаются насадить на азиатской почве (...) Для меня социализм всегда был не отрицанием индивидуальной свободы и индивидуальности, а, наоборот, высшим их воплощением (...) Здесь же расцветает такой ОКОПНО — казарменный квазисоциализм, основанный на всестороннем опрощении всей жизни, на культе даже не "мозолистого кулака", а просто кулака.

Кстати, об опасности "узурпации власти частью фанатичной интеллигенции в ее борьбе за власть народа" указывал, в полемике с Марксом, великий анархист — Михаил Бакунин, прозорливо предугадавший, что: "Диктатура пролетариата на деле окажется властью кучки привилегированных". Коих А.И.Герцен и Л.Толстой еще в XIX веке назвали "Чингиз-ханами с телеграфом". Правда, наша партноменклатура стала "вершителями с телефонным правом". Не случайно старый большевик, Л.Б.Красин, потом попавший в опалу, говорил: "Наша партия на 10% состоит из доктринеров-идеалистов и на 90% — из карьеристов, мечтающих занять место "царской челяди" (Выступление на Пленуме ЦК РКП(б) весной 1921 г.).

2. Ленинский Совнарком

А Ленин, меж тем, сформировал состав нового правительства "Совнарком" из одних большевиков! Правда, для успокоения народа, назвав его: "Временным рабоче-крестьянским правительством", которое, мол, будет действовать только: "До созыва Учредительного собрания!"

Запомните и это, читатель!

Истины ради, надо указать, что он первоначально предложил принять участие в Правительстве — левым эсерам, но их лидер — Мария Спиридонова — отказалась, сочтя это "предательством" остальных социалистических партий, тоже боровшихся с царизмом и принимавших участие в свержении российской монархии.

Она настаивала на включение в "Единое демократическое правительство" ушедших со съезда правых эсеров и меньшевиков.

Но Ленин на это не пошел. Тогда левые эсеры, отказавшиеся работать с большевиками, на заседании ВЦИК, который был избран на многопартийной основе, потребовали: "сформировать другое правительство, из всех советских партий"! Ленина же: "вывести из правительства". Опорой их стал ВИКЖЕЛЬ (Исполком профсоюза железнодорожников), в который входили и меньшевики, и эсеры, и народные социалисты. Он пригрозил ЦК РСДРП "всеобщей забастовкой", заявив: "Совет народных комиссаров, созданный большевиками, как опирающийся только на одну политическую партию — не может встретить признания и опоры по всей стране".

Да, если бы позиция ВИКЖЕЛя тогда восторжествовала, если-бы победили политически — этичные требования других политических партий, если бы перевесили взгляды нескольких совестливых большевиков — членов ЦК, развитие нашего общества пошло бы по совершенно другому, не такому трагичному и безжалостному пути развития и утверждения тоталитарного режима с его жестким диктаторством, преступным небрежением к элементарным нуждам народа, подавлением всех прав личности, террором и геноцидом против отдельных национальностей в отечестве.

Но восторжествовала, как говорили правые меньшевики, — "террористическая партократия", так назвали Ленинский Совнарком.

3. Якуты и большевизм

Ну, а как отреагировали на свершившееся якутяне? 1-го ноября Городская дума, руководимая Г.В.Ксенофонтовым, в связи с "выступлениями большевиков" созвала "срочное совещание". На нем выступил председатель земской управы — "федералист" А.Д.Широких, ознакомив всех с принятой на заседании 29-го октября резолюцией. А с подробностями "захвата власти узурпаторами-большевиками" — областной комиссар В.Соловьев, который призвал к "решительной борьбе" с большевиками и предложил послать соответствующую телеграмму А.Ф.Керенскому. За что проголосовало 23 гласных из 27.

7-го же ноября Соловьев созвал Объединенное заседание ЯКОБ, Советов крестьянских и военных депутатов, Якутского национального Комитета, Комитета почтово-телеграфного союза и Городской Думы, которые также приняли аналогичную резолюцию: "Якутская демократия остается верной Временному правительству и считает будущее Учредительное собрание единственным выразителем воли народов России".

Участники этого заседания решили создать "Комитет охраны революции". В него вошли Соловьев, а также городской Голова, председатель Совета военных и крестьянских депутатов, начальник гарнизона. ("Якутское обозрение", 1917 9/XI). Все — эсеры. Они имели свой печатный орган — "Социалист". А отделившиеся от них в октябре "левые эсеры" (из рабочих) стали издавать "Голос труда". Вот "Социалист" и выступил с призывом: "Образовать боевые дружины в недрах организации, для активной борьбы с большевизмом (...) Задача данного момента, таким образом, заключается в том, чтобы вырвать власть из рук большевиков и передать ее Учредительному собранию. И выполнить эту задачу нам представляется возможным лишь вступив на путь вооруженной борьбы с большевизмом".

Меньшевики же, назвавшие вооруженный переворот — "бунтом и ненормальным явлением", поместили 2-го ноября в своем "Социал-демократе" редакционную статью "К попытке захвата власти", в которой засвидетельствовали "отрицательное отношение к большевикам многочисленного крестьянства" и предсказали "неминуемый крах, предпринятой политической авантюры". Увы, они ошиблись в своем пророчестве. И в январе 1918 г. огорчением констатировали "катастрофическое распространение большевистских идей"...

Но, все же, пользуясь численным превосходством в "Совете рабочих депутатов" меньшевики и эсеры смогли провести в нем решение, осуждающее "октябрьский переворот".

Ну, а вся якутская интеллигенция, и ее "Национальный комитет", руководивший всеми ее общественными организациями, находились под мощным идеологическим прессингом этих двух энергично действующих политических группировок, дававших энергичные и бескомпромиссные оценки деяниям большевиков. Влияние же маломощной группы якутских большевиков на их мнения и убеждения сказаться не могло из-за их политической малоопытности, малочисленности — их было всего 20 чел.!

Подливали масло в огонь противостояния и кадеты в своей газете: "Народная Свобода". Не удивительно, что и "Якутское обозрение" стало критиковать "советское правительство, возглавляемое В.И.Лениным, и "большевистскую партию, устроившую переворот", осуждать "выступления большевиков" и выражать "полное доверие Временному правительству", не признавая "новую Советскую власть".

Аналогично стал выступать и выходивший с ноября орган "Союза федералистов" — газета "Якутский голос".

19-го ноября "Комитет охраны революции" созвал широкое объединенное заседание, в котором, помимо 7 вышеупоминавшихся организаций приняли участие: "Якутская торговая управа", "Правление областного союза учителей", местный гарнизон, "Союз чернорабочих якутов".

Вот он и наметил ряд срочных мер: роспуск "Продовольственного комитета", в который входили несколько большевиков, "Городской управы", хоть и находившейся в руках меньшевиков, но в которой работали 3 большевика. Соловьев даже предлагал "переарестовать", сопротивлявшихся его распоряжениям меньшевиков — Н.Олейникова и З.Эренбурга и большевика К.Андреевича, а также членов "Совета рабочих депутатов" и Центрального Бюро профсоюзов. Но этого не произошло, поскольку пришло сообщение, что в Иркутске сформировалась Советская власть и начал действовать избранный еще в апреле Общесибирским съездом Советов Восточной, Средней и Западной Сибири, на котором было 69 большевиков и 35 примкнувших к ним эсеров, — Центральный комитет Советов Сибири - "ЦЕНТРОСИБИРЬ".

Его председателем стал большевик Б.З.Шумяцкий, а его заместителем — член "Союза-максималистов" прапорщик Р.П.Эйдеман, перешедший к большевикам.

Но, тем не менее, якутские деятели продолжали поддерживать курс своего Областного комиссара на "противодействие незаконному советскому правительству" и решили не подчиняться его "Декретам", а также — не выполнять директив "Центросибири". То-есть, таким образом, прервать всякую политическую и экономическую связь с Сибирью и Советской Россией. Однако, сохраняя "верность народам России" и избранному им "Временному правительству".

4. Борьба за коалиционное правительство

В России события все усложнялись. ВИКЖЕЛЬ не отказался от ультиматума: грозил сорвать нормальную работу транспорта и промышленности, нарушить экономику страны. ЦК большевиков направил к нему для переговоров председателя ВЦИК —Л.Б.Каменева, проф. Д.Б.Рязанова и Дербышева.

Однако, логичность и правомерность доказательств ВИКЖЕЛя, предъявленных им распропагандировала посланцев. Свой вывод и рекомендацию они доложили ЦК и три наиболее демократических членов его — Г.Зиновьев, А.Рыков и В.Ногин — полностью поддержали их. Что мол, надо "создать коалиционное правительство из партий, принимавших участие в революционной борьбе за власть Советов" ибо "вне такой коалиции есть только один путь сохранения чисто большевистского правительства — средствами политического террора". Но что при этом: "Советская власть погибнет."

Но против разумного предложения этой шестерки — пригласить участвовать в Совнаркоме меньшевиков и эсеров категорически выступил новоявленный большевик — Лев Троцкий. За что тут же получил похвалу Ленина, что он: "Лучший большевик!" А вот по поводу инакомыслия шестерки, Ленин, как всегда резко и непримиримо заявил, что: "Сложившаяся внутри ЦК оппозиция целиком отходит от всех основных позиций большевизма и пролетарской борьбы вообще!" Что она: "срывает решения II Всероссийского съезда Советов, саботирует, таким образом, начавшуюся диктатуру пролетариата и беднейшего крестьянства... является торможением революционной работы, изменой лозунгов Советской власти". ("Правда", 1917, 4/17 сент. 180).

Тогда обруганные его старые соратники по революционной борьбе и несправедливо печатно заклейменные, — решили выйти из ЦК. И, были такие принципиальные, щепетильные и порядочные большевики, как Нарком внутренних дел — А.И.Рыков, Нарком торговли и промышленности — В.П.Ногин, Нарком земледелия — В.П.Милютин, Нарком продовольствия — бывший олекминский политссыльный, соделец Н.Л.Мещерякова — И.А.Теодорович, а также — Рязанов, Дербышев и Каменев.

2-го (15-го) ноября, на заседании ЦК Л.Б.Каменев зачитал заявление "Об уходе из ЦК и СНК".

Ленин был эпатирован этим безмерно. Тогда они перенесли вопрос об этом в большевистскую фракцию ВЦИК. И встретили полную поддержку. А это вызвало негодование Ленина: "Меньшинство повело за собой большинство!"

Ну, а Пленум ВЦИК 6-го (19) ноября демонстративно включил в свой Президиум (помимо 6 большевиков!) — 4-х левых эсеров!

И Ленину пришлось отступить! 17-го ноября он санкционировал введение в Совнарком, вместо Милютина — левого эсера. 10-го декабря на посты Наркома юстиции, местного самоуправления, "без портфеля" — тоже левых эсеров...

5. В стремлении к законной автономии

Ну, а что происходило тем временем в Якутии? Якутяне действовали последовательно и принципиально. Правда, партийные историки и журналисты представят это потом, как "контрреволюцию", "политический саботаж", "нац. сепаратизм". Но мы будем просто последовательно излагать факты, вникая просто в логичную сущность исторических событий.

Итак, к началу декабря "Блок демократических сил Якутской области", включавший в себя "Якутский национальный комитет", явно окреп, получив идейное и психологическое подкрепление от открывшегося 6/ХII в Томске "Чрезвычайного общесибирского областного съезда", который постановил: "не признавать Советской власти и власти Совнаркома, а подчиняться Сибирскому Учредительному собранию". А до его созыва — "признать власть Сибирского Областного Совета, во главе с Г.Н.Потаниным". Съезд провозгласил: "Автономию Сибири и отделение ее от Советской Республики" ("Якутское обозрение", 1917, 5/ХII).

Подкрепило позицию якутян и присоединение к "Объединенному блоку" — партии "Народной свободы", которая с декабря приняла участие в работе и ЯКОБ, и "Продовольственного комитета", и Управы, и других общественных организаций. Там вообще произошла смена составов. Так, в "Продовольственном комитете" стали работать даровитый и энергичный промышленник А.А.Семенов, "федералист" — Р.И.Оросин, купец С.Корякин, председатель "Национального комитета" В.В.Никифоров, его член К.О.Гаврилов. 5-го декабря этот комитет образовал "Продовольственную управу" из 5 человек, во главе с правым эсером Корякиным, который был ранее казачьим атаманом в Вилюйске, начальником милиции "Областного Совета", членом ЯКОБ, управляющим Вилюйским уездом, наконец редактором "Якутского края".

Вот она и отменила в области 13-го декабря масляную и хлебную монополию, ввела меновую торговлю, позволившую населению получать на свою сельско-хозяйственную продукцию — необходимую мануфактуру и промышленные товары.

Кроме того, чтобы спасти население области от голода и нищеты, содействовать налаживанию экономики, развитию промыслов, — "Продовольственный комитет" и управа, поддержанные Областным комиссаром Соловьевым, прозондировали почву, для установления торговых взаимоотношений с торгово-промышленными фирмами Японии и Америки. И выяснили возможность получения необходимых товаров морским путем из Японии в обмен на пушнину и мамонтовые клыки. А через американские торговые фирмы — обменять большое количество пушнины на остро необходимую мануфактуру. ("Продовольственное дело", 1918, 16/I).

Предпринимая энергичные шаги для внешнеторговой деятельности, якутские руководители не забывали и о решении внутриреспубликанских проблем. Опорой "Комитету охраны революции" в этом были уездные и окружные Земские управы.

Все они были настроены против власти большевиков. Например, Якутская уездная Земская управа (ее председателем был А.Д.Широких) сразу приняла резолюцию, что "крайне нужно бороться с активными проявлениями большевизма". 21-го декабря в ней выступил бывший председатель Городской Думы — Г.В.Ксенофонтов, делегат Съезда областников и член "Временной Сибирской Областной Думы". Он указал на "всю сложность момента", в связи с "наступлением большевизма, особенно в центре края — г. Иркутске" и предложил "прореагировать на это, ибо оно грозит весьма гибельными последствиями для страны". Посему гласные 25-го направили Потанину телеграмму с приветствием Сибирскому Учредительному Собранию, Сибирской Областной Думе и выражением надежды, что они не допустят в Сибири "тлетворного влияния и разрушительных действий большевиков".

Ну, а "Якутское обозрение" стало обращаться к населению всей Сибири с призывом создавать у себя Автономную власть, обособленную политически и экономически от Советской России.

Затем ''Якутский национальный комитет" оформил делегирование двух своих членов — С.А.Новгородова и Г.В.Ксенофонтова на Областной съезд Сибири в Томск. Но первый уже выехал в Петроград, для лингвистической работы, а второй, на заседании Городской Думы "сложил с себя полномочия председателя", в следствии выезда в Томск, как член "Временной Сибирской Думы". ЗО-го декабря вместо него был избран правый эсер — И.А.Рогозин, а Городским головой, вместо И.Н.Эверстова, тоже избранного в эту Думу, выбрали зятя доктора П.Н.Сокольникова, правого эсера В.А.Панкратова.

Эверстову же гласные наказали настаивать в Томске на "немедленном объявлении суверенной и независимой Сибирской Республики, с широкой автономией в местной жизни частей ее". То-есть, составляющих ее национальных округов и областей, в том числе и Якутской.

Выдвинула Якутская Городская Дума, для решения в Томске на Съезде, вопрос "о немедленном обезоружении и роспуске большевистских войск, находящихся в Сибири".

В январе 1918 г. "Временное Сибирское правительство" действовало уже по всей Сибири. Министром юстиции в нем стал университетский товарищ К.Г.Неустроева — эсер В.М.Крутовский.

Далее