Дорога проходила вдоль левой окраины Лены по тайге, через боковые речки, по каменистым берегам, переходила множество подъемов и спусков. Зимой по льду, летом по реке, вниз и волоком вверх. Позже тракт соединил Якутск с Иркутском, его протяженность составила более двух тысяч километров. Это была одна из самых длинных и тяжелых дорог в Сибири.

Вначале почту по тракту «разгоняли» местные жители. На Олекме ямы обслуживали вилюйские, на остальной территории — хангаласские якуты.

В те далекие времена по казенному тракту в Якутск доставлялись царские указы, циркулярные письма, а из Якутска чиновники, служилые люди, воеводы, исправники, купцы связывались с Центральной Россией (поначалу — через казачьи отряды, сопровождавшие соболиную казну и нарочных попутчиков). Кроме них по тракту проезжало по разным делам много другого народу, попадались люди с разными характерами и нравами. В «Станционном смотрителе» А.С.Пушкина есть яркое описание жизни, тяжелого труда «почтовых станций диктаторов»: «Сколько раз на их спинах плясала тугая нагайка, на их головы сыпались удары плетки...». Если жестокое обращение было нормой на центральных российских дорогах, то участь гонщиков якутских почтовых ям была куда тяжелей — ведь они были «дикими тунгусами». Мало того, повинность — разгон почты — они несли бесплатно. Нередко ямщики-якуты, не выдержав, убегали, оставляя ямы открытыми.

Эту проблему решили следующим образом: по высочайшему указу для содержания ямов между Якутском и Иркутском разгонщиками почты стали набирать крепостных крестьян из центральных губерний России, сибиряков, некоторых — принудительно и как повинность. Крестьяне освобождались от крепостного права, бесплатно получали землю и угодья. Сколько длилось исполнение этого указа, не известно (помещикам указывалось выделять из своих крепостных семьи крестьян для отправки в Сибирь). Тем временем в Иркутск прибывали все новые и новые семьи крестьян.

В ту пору для определения места установления почтовых станций между Иркутском и Якутском работала комиссия. Через каждые 15-30 километров (до этого расстояние между станками было больше) ставили столбы с номерами для будущих постоянных почтовых станций. Затем в Иркутске среди прибывших крестьян проводилась жеребьевка. Глава каждой семьи вытягивал бирку с номером, совпадавшим с номером на одном из столбов, установленным по тракту. Счастливчикам доставались места с низменными угодьями, такие как Кытыл-Жура, Булгунняхтах, Тиит-Арыы, некоторым везло меньше — им предстояло осваиваться в горах Ой-Мурана, Ат-Дабана, на крутой горе Еланка. Приезжим ямщикам разрешалось строить свои дома, иметь хозяйство, содержать скот, на выделенных землях садить огород, заниматься хлебопашеством. Последнее даже вменялось в обязанность наряду с разгоном почты. Отсюда и произошло слово «бааЇынайдар» — пашенные крестьяне.

Как обживались переселенцы на новых местах? В народе сохранились предания о тех далеких временах. Вот что рассказывал в 60-х годах известный якутский писатель Исай Никифоров. В XVII-XVIII веках роды мальжегарцев Хангаласского улуса (их было, по-видимому, шесть) проживали от Булгунняхтаха (I Мальжегар), Тойон-Арыы, Улахан-Аан, где были почтовые станции, до Жура (Кытыл-Дьура). Тойона одного из родов звали Морду.

Еще до того, как было открыто почтовое сообщение, проезжие казаки увезли с собой в Иркутск подростка-сироту по имени Ырыку. Там его обучили, и он позже работал в Якутской или Иркутской канцелярии. Ырыку принимал участие в установлении почтового тракта, работал в составе комиссии и часто проезжал по служебным делам через I Мальжегар, откуда он был родом.

В одну из своих поездок, оказавшись на родине, Ырыку предупредил сородичей о том, что с Юга (тогда якуты не имели представления о Центральной России) прибудут люди и остановятся на берегу, где установлен столб с номером (будущий Тойон-Арынский ям). Мальжегарцы стали вести наблюдение за берегом. В одно утро прибежал в большом волнении постовой и сообщил, что, видимо, прибыли люди, о которых говорил Ырыку. Все бородатые, высокие, рыжие. Через некоторое время вновь прибежал человек и рассказал, что прибывшие люди развели костер, куда бросили вытащенные из священной могилы бревна. Недалеко от того места, где стоял столб, находилась древняя могила основателя рода мальжегарцев, великого шамана, имя которого вслух не называлось, и близко к его могиле никто не смел подходить. Только изредка со стороны этой могилы доносились глухие, словно раскаты далекого грома, звуки бубна, предвещая смерть какому-нибудь сородичу.

Услыхав о столь великом грехе, мальжегарцы пришли в смятение. Они тотчас отправили человека к тойону Морду сообщить о случившемся. Сами тем временем начали вооружаться луками и батыйа, готовясь перебить приезжих. К счастью, в тот момент приехал к своим родственникам Ырыку. Увидев их приготовления, он сразу понял, в чем дело. Он стал успокаивать своих сородичей, говоря, что великий шаман прибывших людей победил «старика» — шамана, поэтому последний и допустил сожжение своей могилы. Мальжегарцы поверили Ырыку и понемногу успокоились. Ырыку поехал дальше по своим делам, а его земляки продолжали наблюдать за чужаками.

Через несколько дней опять прибежал постовой и, еле держась на ногах, рассказал, что приезжие привезли с собой своего великого шамана, победившего их предка: «Страшный, весь красный, он сидит на столбе, и, сверкая глазами, три раза громко крикнул в сторону мальжегарцев: «Умри-тее! Умри-тее! Умри-тее!». Я от страха потерял сознание, кое-как встал и убежал еле живой. Он прокричал о нашей гибели».

Среди мальжегарцев началась паника. Решили вызвать Морду, стали вооружаться. «Лучше погибнем на родной земле в сражении или истребим чужаков!» — говорили они. Однако среди них скоро вновь оказался Ырыку: или сам почуял недоброе, или кто-то успел предупредить его. Он стал успокаивать своих, говоря: «Вы знаете птицу ураанай, чьи яйца собираете в их гнездах. Так и у приезжих есть птица курица, которая тоже несет яйца, только домашняя. А то страшное, красное, которого наш человек принял за великого шамана — петух. Он кричит, предвещая о наступлении утра, середины дня и вечера, далеко от дома не убегает, не летает и никому никакого вреда не наносит!» Так Ырыку убедил мальжегарцев. Чтобы в его отсутствие сородичи, не поняв намерений приезжих людей (которые и не подозревали о готовящемся нападении, наверняка, кроме хлебного ножа, мотыги и лопаты, не имели оружия), не натворили непоправимого, сделал дипломатический ход. Ырыку устроил переговоры между тойоном мальжегарцев и главой семьи крестьян-ямщиков. С помощью Ырыку обе стороны смогли познакомиться, понять друг друга, с этого времени они и начали общаться.

Тойон мальжегарцев Морду был человеком холостым, а среди крестьян оказалась молодая незамужняя девушка. Говорят, Морду с первого взгляда стал симпатизировать этой девушке, и та, в свою очередь, не отказывалась принимать от него знаки внимания. Но из-за того, что они не могли разговаривать друг с другом, а значит, и не могли передать свои чувства, так и не сошлись.

В V Мальжегаре (Жура) и поныне живут Мордовские, которые, видимо, берут начало от тойона Морду, а в I Мальжегаре (Тойон — Арыы, Булгунняхтах) есть Рыкуновы, скорее всего, потомки Ырыку.

Профессор Ф.Г.Сафронов, автор монографии «Русские на северо-востоке Азии в XVII — середине XIX вв.», отмечал огромное значение для исторических судеб всего северо-востока Азии двух трактов: Охотского и Иркутско-Якутского. С середины XVII века по Лене началась регулярная почтовая связь. В 1743 году по берегам Лены якутским служилым человеком Захаром Баишевым был установлен тракт (Ырыку был, видимо, его помощником, писарем и переводчиком). На земле был, видимо, его помощником, писарем и переводчиком). На земле мальжегарцев были созданы почтовые ямы Булгунняхтахский, Тойон-Арынский, Еланский, Батамайский, Синский, Ат-Дабанский, Ой-Муранский, Журинский. Со стороны Якутска, начиная с Табагинской, действовали почтовые станции Техтюрская, Улахан-Анская, Покровская; в сторону Олекминска — Иситская и другие.

Вплоть до 50-х годов прошлого столетия по тракту еще возили почту и людей. Затем от станции Невер до Якутска по правому берегу Лены была проложена грунтовая дорога, а почту стали возить самолетами. Старый Иркутско-Якутский тракт потерял былое значение. Дорога стала межрайонной, соединяющей совхозные центры с отдаленными деревнями. Многие станции оказались заброшенными во время кампании укрупнения совхозов.

Иркутско-Якутский тракт дал начало Вилюйскому, а также Верхоянскому, Колымскому трактам, другая его ветвь — это Айанский и Охотский тракты. По этим дорогам проходили казачьи отряды, собиравшие ясак, затем их сменили различные экспедиции исследователей северных земель, берегов Ледовитого океана. По этим дорогам русские люди доходили до берегов Северной Америки, Аляски. С открытием Амура эти трассы, как и Якутск, бывший некогда крупным узлом связи на северо-востоке Азии, потеряли прежнее значение. Впоследствии по северным трактам проходили этапы ссыльных, каторжан, начиная с декабристов и кончая узниками сталинских лагерей на Колыме. По этим дорогам пролегал и большой торговый путь через Якутск, Жиганск, Верхоянск, Колыму доходивший до Чукотки и Камчатки, интенсивно действовавший в зимнее время.

В 50-х годах, когда началось активное освоение недровых богатств Якутии, по этим дорогам проходили многочисленные геологические экспедиции, партии.

Из-за медленного темпа строительства всех видов дорог, транспортная система нашей республики, к большому сожалению, считается одной из самых отсталых в России. У нас практически нет современных дорог, их заменяют автозимники.

Вкратце поведав об истории установления государственных (государевых) дорог в Якутии, можно сделать резюме всему сказанному в связке с современностью.

Итак, 260 лет тому назад первомальжегарские якуты с большой опаской встретили первых основателей почтовой станции (по народному — «почтового яма») на местности Тиит-Арыы. Это были деревенские крепостные крестьяне — переселенцы из центральных губерний России, которым по указу царя велено было разгонять почту — по таежным зимним дорогам на лошадях, летом — на лодках вниз сплавом, а наверх — волоком по левобережью Лены. Позже установился Иркутско-Якутский постоянно действовавший казенный тракт протяженностью более 1000 верст, где в почтовых ямах жили царские служилые люди — государевы ямщики, прозванные местными якутами еще и «пашенными».

С тех пор, как говорится, утекло много воды и в буквальном смысле — по Лене-реке. Многое предано забвению, кое-что по архивам восстанавливается современными историками и краеведами.Сохранились предания и легенды, рассказывающие о первых встречах хангаласских якутов с пришельцами из неведомых им краев — центральных губерний России.

Ныне по правому берегу Лены, по землям современного Хангаласского улуса, планируется проложение железной дороги, которая протянется от сибирской железнодорожной станции Беркакит по южно-якутской тайге через алданские земли до города Томмот и далее к столице республики.

Как впервые был проложен по левому берегу Лены почтовый тракт, так и ныне в ближайшие десять-пятнадцать лет на землях Хангаласского улуса будут проложены стольные рельсы новой дороги.

Во II Жемконском наслеге, селе Кердем планируется строительство железнодорожной станции, а на берегу реки — сооружение крупного речного причала с мощными портовыми кранами. Жители двух Жемконских и Качикатского наслегов, кердемцы восприняли эту весть с пониманием и радостью, надеясь на возрождение их сел на современном уровне, ибо дорога — это путь к развитию и прогрессу.

История строительства железной дороги на Южной Якутии берет свое начало с дореволюционного 1912 года, когда был разработан первый проект, осуществлению которого помешала империалистическая война 1914-1918 годов. А строительство железной дороги на территории Якутской республики началось на рубеже 20-х—30-х годов прошлого века. По-видимому, по проекту, разработанному в 1912 году для освоения богатств Южной Якутии. Во время Отечественной войны против гитлеровских захватчиков стальные рельсы строящейся дороги были вывезены на Волгу для проложения рокады (обходных железных дорог). По ним перевозились вооружения, предназначенные для защитников Сталинграда.

Сегодня железная дорога дошла до города Томмот. В 2012 году железнодорожники всенародно будут праздновать столетний юбилей строительства железной дороги в Якутии.

А ныне реки республики служат магистральными водными путями, речной флот является транспортным средством номер один, обслуживая нужды населения, промышленности и сельского хозяйства, способствуя развитию экономики самого большого по территории региона Российского федерального государства.

Ленское речное акционерное общество является крупнейшим объединением на Северо-Востоке страны, значимость которого однозначно бесспорна.

На фоне известного российского бездорожья Север сильно страдает от отсутствия каких-либо современных автомобильных дорог, что не скоро полностью будет преодолено. Для выхода из этого состояния, на мой взгляд, вместо многочисленных железных и автомобильных дорог, опутывающих густыми сетями территории развитых стран, на обширных пространствах нашего северного края с зимним сезоном до 8—9 месяцев можно проложить современные благоустроенные зимние трассы (зимники) с многочисленными ледовыми переправами — мостами, каких не строит ни один народ в мире, и которых в свое время воспевал великий русский поэт Некрасов.