Рассматривая старые фотографии...

Дорогая редакция, зная мою любовь к старинным вещам, интерес к истории Якутии, жена принесла показать мне старые фотографии, принадлежавшие семье её друзей Степановых. По крайней мере, две из этих фотографий представляют большой интерес для всех, кому дороги якутская литература и ее история. И я решил обратиться в редакцию журнала «Илин», который выходит с 1991 года, и который считаю лучшим периодическим изданием. Его публикации являются индикатором общественной мысли якутян, трибуной выражения наших интересов, чаяний. Мы должны быть благодарны журналу «Илин» за его стремление вернуть историческую память всем тем, кому 70 лет внушали, что история Якутии начинается с 1917 года. Без знания и любви к прошлому нельзя понять и ценить настоящее. Благодаря журналу мы узнали, что и до большевиков были у нас настоящие люди, которые жили и боролись, имели веру, были внутренне свободны. И какие это были люди, попытавшиеся пробудить свой народ, сказав ему правду, стремясь своим трагическим примером зажечь в них искорку свободы?! И как эта искорка свободы была потушена в тридцатые годы под страшным давлением государственной машины, превратившей советский народ в послушную массу строителей светлого будущего. И как отняли веру человека в бога, его свободу, вселив в нем страх перед государством, партией. Ходячая фраза: «боится — значит, уважает» имела под собой хорошую основу.

Гоголь, говоря о Пушкине, писал, что «это русский человек в своем развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет» (Н. В. Гоголь. Собрание сочинений в семи томах, М., «Художественная литература», 1986). И теперь, в начале 21-го века, спустя два столетия, мы не видим в России этого свободного человека. Исторический путь россиянина к свободе был прерван на 70 лет. Российское общество не стало свободным. Оказалось, что за десять лет можно стать наглее, но стать свободным невозможно, если чувство внутренней свободы не впитано с молоком матери. Я помню, как после двадцатого съезда КПСС со стены спальни родителей незаметно исчезла «Благодарственная грамота» в честь победы над фашистской Германией с портретами Ленина и Сталина, как мой отец, прошедший всю Отечественную (1941-45 гг.), заставил меня, собиравшегося в школу, повторить несколько раз «Волгоград, Сталинград», и каким было серьезным его лицо, когда он однажды не мог найти дома свой партийный билет. Думаю, отсюда и мой страх потерять паспорт, водительское удостоверение, хотя любой документ — всего кусочек бумаги. И пока мы не избавимся от этого генетического страха, мы несвободны,а без чувства внутренней свободы нам не построить демократию. В советское время нас учили, что «единица — ноль, голос единицы тоньше писка», в девяностые годы двадцатого столетия мы думали, что свобода — это свобода выбирать, теперь те же лидеры доказывают, что назначаемый губернатор будет лучше выражать интересы народа, чем избираемый. Нас заставляют все время бегать по кругу, играть роли статистов в комедии с ограниченной свободой. Если в 20-30-е годы двадцатого столетия многие сложили головы, были заключены в лагеря за Веру и Отечество, то в 90-е годы, к удивлению многих политологов, никто не выступил за «родную» коммунистическую партию. Думаю, что все, начиная от генерального секретаря и кончая таежным охотником, боялись, потому что никто из них не родился и не жил свободным. Поэтому все, кто хранил эти документы и фотографии, совершили гражданский подвиг. Ведь только за их хранение в 20-30-е годы двадцатого столетия могли человека признать врагом народа и уничтожить. А сколько документов истории утеряно, уничтожено сотрудниками НКВД, при бесконечных уплотнениях жилья, переездах и т. д.?! Тем ценнее каждый подлинный документ, донесший до нас правду, каждая фотография, сохранившая для нас лица живших до революции, в 20-30-е годы, до нас.

2. В.Н. и А.И.Леонтьевы.

На первой фотографии — Алампа Софронов со своей женой Евдокией Константиновной и с неизвестной молодой женщиной. Ценность фотографии подтверждается дарственной надписью, сделанной рукой Алампа: «Уважаемым Николаю Никитичу и Марии Евсеевне Федоровым от Евдокии и Анемпо Софроновых. 1919 г. апреля 19 дня, г. Якутск».

Сохранность фотографии очень хорошая, Алампа, которому в 1919 году было 33 года, стоит в европейском костюме, Евдокия Константиновна сидит в пол-оборота, придерживая рукой за ошейник собаку.

Известно, что Евдокия Константиновна Яковлева была настоящей любовью и музой поэта, разрыв с которой он переживал очень сильно. Драматический период их разрывов в 1928 году описан в воспоминаниях Амма Аччыгыйа «А. И. Софронов» (Амма Аччыгыйа. Киhи уонна айымньы, Якутск, 1975). Любовной лирикой поэта восхищался народный артист ЯАССР Г.Г. Колесов, страстный любитель и пропагандист творчества А.И. Софронова. Хочется сказать несколько слов о Евдокии Константиновне, одной из первых якутских драматических актрис. Она впервые сыграла на сцене в 1909 году вместе с А.Е. Кулаковским и А.И. Софроновым в «Женитьбе» Гоголя — на якутском языке (Якутский театр, Якутск, 1975). Вся жизнь ее была связана с Якутским театром, где она работала с перерывами до 1957 г., в последние годы — костюмершей. По словам Нины Павловны Колесовой, старейшей балерины Музыкального театра, жены Г.Г. Колесова, Евдокия Константиновна содержала костюмерную в идеальном порядке, посторонних не пускала, была очень исполнительной и строгой. К сожалению, насколько мне известно, она не оставила своих воспоминаний об А.И. Софронове, о многих, с кем была знакома, о событиях, участницей и свидетельницей которых была.

Чтобы установить личность второй молодой женщины, я показывал фотографию известному ученому Ю.И. Васильеву-Дьаргыстаю. Юрий Иванович, в свою очередь, показывал ее сотрудникам Литературного музея им. П.А. Ойунского, но определить, кто снят с Софроновыми, не удалось.

На второй фотографии стоят В.Н. Леонтьев с женой Анной Ивановной. На обороте — дарственная надпись, выполненная чернильной ручкой: «Уважаемым Н.Н. и М.Е. Федоровым. На память. 21/IV 25 г. Леонтьев».

Василий Никанорович Леонтьев — личность замечательная, хотя мало известная широкому кругу лиц, был репрессирован как националист и умер в Новосибирском концлагере в 1932 году, 37 лет от роду (см. журнал «Илин», 1995 г.). Жизнь и творчество В.Н. Леонтьева достойны серьезного исследования, его имя должно занять свое достойное место в истории Якутии. В.Н. Леонтьев — первый историк литературы, литературный критик, принимал активное участие в создании якутского алфавита, член редколлегии первых якутских литературных журналов. Он является первым серьезным исследователем якутской дореволюционной литературы, высоко оценившим значение творчества Кулаковского и Софронова, давшим объективную оценку литературным течениям в Якутии 20-30-х годов ХХ столетия. Я надеюсь, что доцент ЯГУ В.Н. Протодьяконов, знаток творчества и жизни В.Н. Леонтьева, напишет о нем большую работу.

На третьей фотографии сидит молодая семейная пара. На оборотной стороне надпись: «На добрую память незабвенному другу и приятелю Николаю Никитичу Федорову от инородца Ивана Васильева и Марии Васильевны Васильевой. 1912 года 20 августа». С первого же взгляда фотография показалась мне знакомой. И точно, в №1-2 журнала «Илин» за 1999 г была напечатана статья Олега Сидорова «Помни и храни...» о роде Васильевых и Александровых с большим количеством старинных фотографий, любезно предоставленных учительницей из Якутска Марианной Николаевной Ивановой, внучкой Ивана Гаврильевича Васильева, одного из образованных людей Якутии начала 20-го века. Молодые снялись примерно за месяц до свадьбы, состоявшейся 30 августа 1912 года и соединившей родственными узами род Васильевых и Александровых. Думаю, что эти два фото вызовут большой интерес всех ныне живущих родственников из рода Васильевых-Александровых. Еще одна небольшая деталь. На двух фотографиях (№1-2, «Илин», 1999) из статьи Олега Сидорова «Помни и храни...» узнаю милую Татьяну Ивановну Васильеву (как же я не заметил ее в 1999 году?!), жену дорогого Льва Егоровича Зыкова, заслуженного учителя ЯАССР, моего учителя математики и классного руководителя в Майинской средней школе Мегино-Кангаласского района в 1966-68 гг.

На четвертой фотографии с дарственной надписью: «Дарю на добрую память Марии Евсеевне, госпоже Федоровой от А.Г. Александровой, от М.В. Васильевой. 1913 г. 4 апреля, г. Якутск». Фотография подарена Федоровым Александрой Георгиевной Александровой (Уhун Сашей, второй женой В.П.Александрова и мачехой М.В. Васильевой). На фотографии рядом с А.Г. Александровой стоит Ольга, её дочь, Васильев И.И. стоит сзади. Такой фотографии нет среди опубликованных в №1-2 журнала «Илин» за 1999 год снимков.

С пятой фотографией мне улыбнулась редкая удача. Фотографии я показал своему другу, инженеру-строителю из Якутска Мордовскому Аркадию Иннокентьевичу. К моему удивлению, на одной из фотографий он узнал свою бабушку, а в сидящем на полу мальчике своего отца — Мордовского Иннокентия Дмитриевича (1900—1989 гг.). По моей просьбе А.И. Мордовской рассказал о судьбе своей бабушки, знаменитой белошвейки города Якутска — портной Маайа и об отце и деде. Дед А.И. Мордовского купец Яковлев Дмитрий (Дьэдьэн Миитэрэй) был женат на портной Маайа. Яковлев Д.И. умер, когда сыну было всего 5 лет. Его жена второй раз вышла замуж за Пудова из Западно-Кангаласского улуса. На фотографии рядом с Д.И. Мордовским сидит его сводный брат Пудов. Мордовской Д.И. до 12 лет воспитывался у своих родственников Мордовских и принял их фамилию. Он прожил долгую и интересную жизнь: работал на приисках поселка Незаметный и, как передовой бригадир-стахановец, был участником Первого Всесоюзного съезда работников цветной металлургии в г.Свердловске, работал на кирпичном заводе в Покровске, трудился на стройках в г. Якутске и поселке Нюрба, Амакинской экспедиции. Необходимо отметить, что со стороны матери Мордовской А.И. является родственником Николая Денисовича и Анны Денисовны Неустроевых и познакомил меня со своей тетей Неустроевой Акулиной Михайловной, воспитанной Анной Денисовной. Акулина Михайловна живет в г. Якутске и, несмотря на 79 лет, обладает прекрасной памятью. Я вспомнил, как мы с А.И. Мордовским несколько лет тому назад искали могилу А.Д. Неустроевой, как нам в этом помогал композитор Николай Берестов, ориентируясь на могилу Марка Жиркова. Посещение старого кладбище города Якутска оставило тяжелое впечатление: полное запустение, отсутствие порядка, следы пожаров. Таково наше отношение к памяти предков, к прошедшему.

Надписи на фотографиях свидетельствуют, что когда-то эти фотографии принадлежали семье Николая Никитича и Марии Евсеевны Федоровых. В их большом доме, расположенном в Заложной части города, был своеобразный клуб, где собирались представители тогдашней якутской интеллигенции, учащаяся молодежь. Часто бывал у них и А.И. Софронов, любил играть с их дочерью Лизой, про которую написаны им в 1933 году стихи. Елизавета Николаевна умерла от туберкулеза в молодом возрасте. Впоследствии в доме Федоровых размещалось художественное училище (А.И. Софронов. Хоhооннор, поэмалар, Якутск, 1976 ).

Установить личности снятых на других пяти фотографиях мне не удалось, поэтому, зная, что в журнале «Илин» есть рубрика «История в фотографиях», где с первых номеров печатаются старые фотографии, решил обратиться за помощью к читателям журнала. Наверняка кто-нибудь из них интересуется этой темой или узнает в фотографиях своих предков и родственников, напишет в редакцию.

1. А. И. Софронов. Хоhооннор, поэмалар, Якутск, 1976.

С благодарностью,
инженер-строитель
МУЧИН Василий Иванович.