«Когда будет найден бородатый народ (бырдьа — седой, старый), то должно быть с ними великое сражение... От их крови возгорится пламя. Наступит последний век и переворот как на небе, так и на земле. Вся земля будет объята пламенем. «О, как бы этот народ остался не разысканным», — говаривали». 

Из «Ураангхай-сахалар» Г.В.Ксенофонтова.

Мы живем в то время, когда открываются самые великие тайны человечества. Одной из таких загадок является личность Чингис-хана, тайна его рождения,и она самым непосредственным образом может быть связана с прошлым, настоящим и будущим нашего северного народа. Мы больше не имеем никакого права бояться своей истории, отказываться от нее.

По материалам кулун-атахской культуры, скотоводческие предки саха появились на территории Средней Лены в XIII в. Значит, есть возможность сравнения данных многочисленных и красочных преданий саха о своих предках с известной нам историей тюрко-монгольских народов Средних веков. Более того, исторические предания при должном подходе могли бы стать ценным и новым источником при изучении истории кочевых народов, сыгравших, каак известно, ключевую роль в событиях XIII в. на территории Евразии. Тем более, что повествование ведется как бы от лица народа, считающегося исчезнувшим с лица земли в результате бурных исторических событий, затронувших всю Евразию.

Как исследователи этногенеза саха, так и народные предания сходятся на том, что предки саха являются выходцами из региона Байкала. Именно там, в конце XII и начале XIII вв. происходили события, скоро громким эхом отозвавшиеся по всей Евразии. Об этих событиях мы знаем в основном по «Сборнику летописей» Рашид-ад-дина и «Сокровенному сказанию» монголов. Поэтому есть возможность на основе сравнения источников выйти на реальных этнических предков саха.

Вот как рассказывают исторические предания саха о бегстве своего предка Омогоя: «Жил некогда, далеко на юге, человек сильный, господин богатый, по имени Джугун. Был у него сын Онохой — силач, вор, разбойник, про которого говорили, что он «восемьдесят амбаров сломал, девяносто людей убил. Приобрел он такую известность, что и теперь, когда хотят сказать о ком, что он человек смелый, вор ловкий, то говорят: «Человек, как Онохой, сделать более других способный — человек удалый, вор первый». Долго он обижал соседей, крал, насильничал, наконец, истощилось их терпение, заговорил гнев. Собрались и решили отомстить Онохою, сыну Джугуна. Услышавши, что идут с большим войском, он испугался, забрал имущество, людей, скот, жен и детей и пустился бежать. Бежал, уходил долго, пока не попал на реку, текущую на север» (В.Серошевский. «Якуты». С. 174).

Данный сюжет встречается и в трудах известных историков, в том числе у С.А.Токарева: «Где-то далеко на юге, в бурятской земле, жил некогда человек по имени Омогой, отличавшийся большой силой и тяжелым, драчливым характером. Он обижал всех своих соседей, похищал их имущество и не признавал ничего, кроме своей воли. Выведенные из терпения соседи решили его убить. Узнав об этом, Омогой бежал» (Токарев. С. 14).

По другой версии, предок саха парень Оноохой на своей родине не смог ужиться, воровал и убивал. Поэтому грозный владыка отправил за ним погоню, требуя жестоко наказать. Боясь возмездия, Оноохой бежал из братской степи на северо-запад. Прибыв на Лену, он стал Омогоем-богачем. Встречается и такой сюжет: когда произошли великие сражения Одун Чыныс Хаана, проиграв в них, совершив множество грехов, предки саха были вынуждены бежать. По фольклорным сведениям можно уточнить место проживания Омогоя, это — Хаамар-Дабаан. Нам хотелось бы выделить тот факт, что в эпоху войн Чингис-хана обитал народ под названием меркит, считающийся полностью истребленным.

А.Тиваненко принадлежит заслуга — на основе противоречивых и разрозненных сведений — первой попытки восстановления проблемы существования и гибели меркитской державы на Селенге: «Осенью 1177 г. в забайкальских степях произошло событие, эхо которого вскоре потрясло весь мир. Мало кому известный Темучжин в поисках вероломно захваченной жены во главе четырехтысячного (сорокатысячного) войска совершил нападение на кочевья племени меркитов по р.Селенге и разорил их до основания. С этого события, если строго следовать «Сокровенному сказанию», и началась новая эра в истории монгольских народов. Первая военная победа окрылила прежде неимущего юношу-изгоя из обедневшего рода борджигинов. Обратив свой взор на другие племена и государства, он стал владыкой половины мира от Хинганских гор на востоке до Каспийского моря на западе.

Однако, став знаменитым Чингис-ханом, Темучжин никогда не забывал о непокоренных забайкальских меркитах, не пожелавших участвовать в его завоевательных походах. Более того, меркиты встали во главе тех северных «лесных» племен, которые боролись с претензиями Чингис-хана на мировое господство и потому были объявлены его самыми главными личными врагами. Чингис-хан еще не раз совершит военные походы по долине Селенги и успокоится лишь тогда, когда в разоренных и опустевших кочевьях меркитов не останется в живых ни одного человека» (Тиваненко. С. 4).

Прежде всего, меркиты считаются одним из древнейших племен монголов. Им отведено большое место в «Сокровенном сказании». Чингис-хан одержал победу над ними только в союзе с вождями других монгольских племен. Рашид-ад-дин пишет о меркитах, что «это племя имело многочисленное, чрезвычайно воинственное и сильное войско. Меркеты — это часть монгольского племени. Они сражались и воевали с Чингисханом и Ван-ханом (с. 114). По его же сообщению, Чингисхан приказал, чтобы «никого из (меркетов) не оставляли в живых, а (всех) убивали, так как племя меркет было мятежное и воинственное и множество раз воевало с ним» (с. 116).

По словам А.Тиваненко, «меркиты издавна испытывали неприязнь ко многим монгольким племенам, жившим к востоку от Онона, Толы и Керулена» (Тиваненко. С. 11). Из киданьской летописи «Ляо-ши» известно о том, что «мэйлицзи (меркиты) не раз воевали с киданями. Но когда киданьской гурхан Элюй Даши с остатками разгромленной орды бежал через территорию Монголии, спасаясь от преследующих его чжурчжэней (ниуча), меркиты упоминаются в числе поддержавших его монгольских племен.

Меркитское феодальное государство А.Тиваненко считает построенным монголоязычными предками бурят (Тиваненко. С. 4). Однако он же, исходя из светского титула главы государства, культов, топонимики и генеалогических преданий существующих поколений хуасаевцев, делает вывод, что меркиты относились к тюркоязычным народам севера Центральной Азии (Тиваненко. С. 56). Также он утверждает, что в Западном Забайкалье имеются развалины многочисленных крепостей, укрепленных сторожевых постов, которые он считает оставленными меркитами (Тиваненко. С. 49, 59-62). Видимо, эти же укрепления (вплоть до Качуга) видел во время своего путешествия И.Линденау в XVIII в. Но он приписывал их предкам саха, утверждая, что буряты сами ему говорили об этом (Линденау. С. 19-21).

При внимательном изучении биографий многих монгольских предводителей оказывается, что все они в свое время немало потерпели от воинственных меркитов или попросту были их рабами. Так, сам великий Тогрул-хан, государь кереитского народа, в детстве «в кожухе из черно-рябого козленка, в Селенгинской пустыне Буури-кеере, толок ведь просо в Меркитских ступах». Впоследствии грозный полководец Джамуха также в свое время испытал меркитскую неволю. Оказывается, «когда-то Тохтао-беки ограбил его, захватил и угнав все нажитое достояние, полонив всех подданных. Оставшись лишь с тридцатью верными нукерами, Джамуха долго скитался по монгольским степям, страдая от чувства своего бессилия и безвыходного положения». И он был вынужден подчиниться, признав Тохтоа-беки своим «отцом». Получив согласие, Джамуха со своими нукерами прибыл к Тохтоа и стал нести службу при дворе» (Тиваненко. С. 17).

Далее Рашид-ад-дин рассказывает сюжет о внезапном появлении Джамухи со своими тридцатью нукерами в покоях великого предводителя. «Будучи «чрезвычайно трусливым человеком», он тут же поклялся золотой чашей, по обычаю пролив несколько капель кумыса на землю» (Кн. 1. С. 191). Практически этот фольклорный мотив об испуге старого владыки перед молодым слугой-воином и передаче им отнятого имущества получает дальнейшее развитие в эпических произведениях Джучиева улуса о ногайских ханах Едиге и Тохтамыше и якутских сагах об Омогое и Эллэе. Поэтому представляется довольно интересным время и место появления этих аналогичных преданий. Скорее всего, они были созданы в меркитской среде и получили дальнейшее развитие в сказаниях потомков этого народа.

Весьма характерно, что Темучжина (также в детстве) забирали в неволю меркиты, возможно, именно там он встретился с названым братом Джамухой: «Неожиданно некоторое количество (людей) из племени меркит напали на него, захватили, увели и стерегли до тех пор, пока по прошествии некоторого времени не прислали им кое-что из дома Чингис-хана и не взяли его обратно» (Рашид-ад-дин. Кн. 1. С. 101). Тогрул Ван-хан значительно позднее также попал в плен к меркитам и откупился тем, что отдал свою дочь в жены Тохтоо-Бого. Последний был зятем и у Чингис-хана, хотя тот ему в сыновья годился!(?)

Мы подходим к самому странному и неожиданному месту нашего повествования. В этой связи хотелось бы привести такой факт: у Рашид ад-дина есть сообщение о немногочисленном племени тикин, близко родственном найманам, проживавшем в соседстве с ними. Из этого сообщения проистекает, что государство племени тикин в степной Монголии некогда было гораздо могущественнее, чем ханства Ван-хана (кереитов), Таяна (найманского хана) и их предков. Следует здесь напомнить, что меркиты потом нашли приют в стране найманов. Из-за неправильного чтения термина «тикин» как «бикин» и ранее отождествляли меркитов с этим племенем. Наименование «тикин» исследователь этногенеза кыргызов К.Е.Петров ставил в связь с титулом-именем уйгур «тегин» (принц). Оно могло означать «ханский, царский» род (Петров. С. 79). Таким образом, можно сделать вывод, что в Монголии после распада уйгурского каганата и ухода основной массы населения до наступления эпохи господства омонголенных тюрков — найманов и кереитов — был период владычества рода тегинов (где-то X—XI вв.). В то же время следует выделить, что время господства племени «тикин» в Северной Монголии совпадает с образованием кочевого объединения «цзубу» (от тибетского «сог», «сокы»). Как известно, среди саха бытовали предания о времени Тыгына, в образе которого присутствуют черты степного владыки, видимо, принесенные ими с юга.

Этому соответствует и тот факт, что у саха слова, относящиеся к челяди, второстепенным женам, детям, являются монгольскими. Установлено, что вся терминология, обозначающая бедные слои населения (дьадаµы, буу, буокан), работников, служителей и слуг (симэхсин, сорук боллур, доіор, доіуЇуол и т.п.), монгольского происхождения. На этом основании Н.К.Антонов выдвинул положение о существовании такого периода в истории предков саха, когда они могли быть «господствующим слоем над монголоязычными племенами, бывшими под их властью, и позволяли обращаться к нойонам с командным тоном в смысле «эй, парень!» (Антонов. С. 117).

Прежде всего, нам хотелось бы выделить, что Л.Н.Гумилев меркитов связывал с милигэ — лесным племенем, проживавшим между Саянами и Ангарой, упоминаемым в «Таншу», на которых совершали набеги кыргызы. Таким образом, меркиты проживали в Саянском или Урянхайском крае. В ходе борьбы со своими извечными врагами кыргызами саянские лесовики объединились с курыканами — «курумчинскими кузнецами». Следовательно, позже, войдя в силу, меркиты могли полностью поглотить остатки курыкан.

В некоторых преданиях прародиной саха считается страна Ураанхай. Еще рассказывается о том, что предки саха, иногда сам Омогой Баай, в древнее время проживали в стране Ураанхай. Предки саха вместе со всем богатством и стадами переселились из этой страны в регион Байкала. Исследователи досоветского периода при этом указывали, что имя «уранкай» означает название целого тувинского народа.

Прежде всего, телеутский сеок меркут, называвшийся также меркит, считал себя происшедшим от белоголового орла. Орел же рассматривался как птица хозяина Неба, неизменный спутник и помощник шамана. Следует отметить, что в индоиранской мифологии орлу отводится исключительное место. В Ведах орел — само солнце, в Ведах светило так и называется «орлом поднебесья». Согласно Авесте, орел — Сома или Хаома — обитает на космическом дереве, которое именуется «деревом орла с «высокими исцелениями». Ко всему сказанному следует добавить, что верхоленские и ольхонские буряты (племени эхирит), так же как и саха, считали орла хозяином и повелителем солнца и огня, родоначальником шаманов. Его так же называли Хотой, признавали его своим первопредком, что предполагает их единые с саха этнические корни в прошлом. Якутские исследователи Е.Н.Романова, Н.А.Алексеев, А.И.Гоголев и Е.С.Сидоров пришли к выводу, что в мифологии, культуре и языке саха прослеживается заметный индоиранский субстрат. Более того, как утверждает А.И.Гоголев, речь может идти о том, что предполагаемые предки саха сначала были индоираноязычными и только потом были отуречены. Следовательно, этноним «меркит» (от «беркут») обозначает народа с орлиным божеством.

В этой связи надо особо отметить тот факт, что есть сведения об обитании европеоидного племени на территории Байкала вплоть до XIII вв. Так, отличительными признаками рода Чингиса были синие глаза и рыжий цвет волос: «(племя) киятборджигин происходит из его (Есугай-багатура) потомства. Значение «борджигин» — «синеокий», и, как ни странно, те потомки, которые до настоящего времени произошли от Есугай-бахадура, его детей и уруга его, по большей части синеоки и рыжи» (Рашид-ад-дин).

Сам Темучжин в массе низкорослых монголов отличался своим ростом. Кроме того, был рыжеволос и светлоглаз (источники пишут о голубых и зеленых, кошачьих глазах). Унаследованы они были по преданию от трех сыновей прародительницы Алан-Гоа, трижды зачавшей от луча лунного света, проникавшего в юрту через дымовое отверстие и затем входившего в ее вдовье чрево.

Исходя из анализа подобных сведений, можно предполагать, что в этногенезе монголов, как и их соседей — предков бурят, ойратов и саха — принимали участие три племени, заключившие между собой брачный союз. Так, племя хори принято считать потомками курыкан, а буртэ-чино — монголоязычных шивей-сяньби. С хорилами, т.е. с потомками курыкан, связывалось третье племя, судя по приведенным данным, светловолосое и рыжеволосое. Есть серьезное основание отождествлять их с меркитами, выходцами с территории Енисея или Саян, где подобный антропологический тип был широко распространен в средние века. Следовательно, можно утверждать, что в исторических преданиях саха под народом «бэрээт» или «бырааскай» фигурируют не современные буряты, сложившиеся как народ только в XVII в., а потомки Бортэ-Чино, почитавшие волка, и позднее ставшие известными как монголы.

Довольно загадочной личностью представляется сам Есугей-багатур. Будучи удачливым в походах и набегах на другие племена, Есугей-багатур имел множество подданных и большие стада скота. Не случайно Рашид-ад-дин называет его «государем большинства монгольских племен». Но об этом почему-то ничего не говорит «Сокровенное сказание», называя его простым батуром. Да и сам факт смерти Есугея после поездки к унгиратам (по поводу сватовства сына на земле своего анды — друга, хана кереитов) от руки татар выглядит довольно загадочным. В этой связи показательным является чисто легендарный сюжет, связанный с отнятием Есугеем жены меркитского вождя Еке-Чиледу Оэлун-экэ. Хотелось бы выделить тот факт, что имя Есугея напоминает имя грозного божества саха Джесегея — покровителя коневодства, имеющего, по мнению исследователей, индоиранское происхождение.

Далее можно привести подлинные слова мудрого Дай-Сечена из племени онхиратов — отца Бортэ: «Снился мне, сват Есугай, снился мне этою ночью сон, будто снизошел ко мне на руку белый кречет, зажавший в когтях солнце и луну... а тут вот прилетел с солнцем и луной в когтях этот кречет и снизошел ко мне на руку, белый спустился. Что-то он предвещает? — подумал лишь я, как вижу: подъезжаешь, сват Есугай, ты со своим сыном... Не иначе, что это вы — духом своего Киятского племени — являлись во сне моем и предрекали!» («Сокр. сказ.»). На что намекает мудрый старец, ведь белый кречет не был тотемом племени кият-борджигин!? Все вроде понятным становится отсюда: дух киятов — белый орел, от него и сын Есугая знаменитый!

Тут же следует сказать о загадочном убийстве еще в детском возрасте Джучи-Хасаром и Темучином своего брата Бэктэра. Из-за не поделенной рыбы не убивают родного брата, видимо, были более глубокие причины. Поэтому хотелось бы напомнить, что, по монгольским преданиям, Бэктэр вступил в сговор с меркитскими князьями, и это стало причиной его гибели. Именно из-за убийства Бэктэра мачеха Темучина Сучигиль навсегда ушла вместе с меркитами.

По сообщению китайского источника, монгольский хан Аола (Олунь-бэйле) был признан чжурчжэнями государем страны Мэнфу. Государство Аоло-боцзиле именовалось Да мэнгу го или по-монгольски Хамаг монгол улус. Г.Франке отождествлял Аоло-боцзиле с Есугеем. Но в имени Олунь-бэйле довольно ясно усматривается имя Оэлунь. Следует подчеркнуть, что этот Аола не довольствовался титулом государя (чжу) и принял титул императора (хуанди), основателя династии (Кычанов, С. 179). Но необъяснимым фактом является то, что об этом государстве совершенно не упоминают ни монгольские, ни юаньские источники. Следует предположить, что данным государством от имени Оэлун могли полностью управлять меркитские вожди. Да и сам факт отнятия Есугеем меркитской невесты выглядит простой легендой, придуманной для обоснования истинно монгольского происхождения Темучина. Следует обратить внимание на тот факт, что имя Оэлун или Ожелунь напоминает якутское «одьулуун ойох» — т.е. второстепенная жена, наложница. Этим можно объяснить тот факт, что об этом государстве совершенно не упоминают монгольские источники. Отдельно следует подчеркнуть, что в якутской мифологии и эпосе Туонэ Могол Тойон — первопредок саха, а страна Могол Тойона находится на Средней Земле. Но там живет и Мунха Хатын — злосчастная госпожа со своей сетью. По утверждению некоторых исследователей, Чингис-хан сам дал доселе неизвестное имя своему новому народу. Но по китайским источникам, племя мэнгу (монгол) упоминается еще в первой половине XII в. Однако оно рисуется народом великанов.

Говоря о дальнейших исторических событиях, нельзя не привести старинный якутский алгыс:

«Тумэни уодуппут Тумэлдьин тойон,
Муну уоскэппит Муналдьы хатын,
Кунакыа кыыс».

В этом алгысе упоминаются некий «Тумэлдьин тойон» и «Муналдьы хатын», о которой говорится «муну уоскэппит», т.е. породившая зло, несчастье и далее — какая-то девушка, сыгравшая роковую роль.

Великая трагедия монгольского народа, долгая братоубийственная гражданская война началась с набега отряда меркитов в количестве 300 человек на кочевья племени кият-борджигинов, приведшего к похищению жены Темучина Бортэ. По «Сокровенному сказанию», долго гонялись грабители за юношей, «метались туда и сюда, шли по его следу по таким болотам, по такой чаще, что сытому змею и не проползти» («Сокр. сказ». С. 97). Даже после их ухода Темучжин был настолько напуган, что не сразу поверил в чудесное спасение и просидел в болоте еще три дня, пока не убедился, что захватчики отправились домой. «Великий ужас я испытал» («Сокр. сказ». С. 98), — признавался на старости лет Чингис-хан.

Известно, что Джамуха отнесся к предложению пойти походом на меркитов крайне восторженно. Джамуха заранее разведал места кочевий всех трех родов, что позволило ему выработать четкий и конкретный план боевой операции.

И вороного коня-скакуна оседлал я,
Жесткий походный тулуп свой одел,
Поднял стальное копьё высоко,
Дикого персика стрелы наладил.
В битву — скажите — готов я теперь.
В битву с Меркитом-Хаатай (!) («Сокр. сказ».).

Следует напомнить, что становление Монгольской империи началось с того, что Темучин, заручившийся поддержкой кереитского Тоорил-хана (Тогорил, Тогрул) и джадаранского Джамухи (позже уничтоженных им в борьбе за власть), разбил Удуит, Увас и Хаат-меркитов, ранее напавших на него. Великое разорение постигло немногочисленное, но могущественное племя в результате вероломного нападения: «Три сотни Меркидов, что некогда окружили Буркан, были до последнего колена развеяны пеплом. Оставшихся женщин обратили в наложниц и в домашнюю прислугу» («Сокр. сказ».). Тохтоо и Дайар-Усун, предупрежденные рыбаками, собольщиками и охотниками, объединившись, двинулись вниз по Селенге и с немногими людьми скрылись в стране Баркуджин.

При этом становится ясно, что сражения не было. Вероломно напав ночью, татарские войска меркитов застали врасплох. Следует здесь указать, что у бурятского племени эхирит и у витимских эвенков бытовали предания о племени катафрактариев, долгое время бравших дань у их предков. Даже лица этих воинов были покрыты железными масками. Эхириты их называли саха, эвенки — бокри (от мерки). Характерно, что по эхиритским преданиям они имели войско в 300 человек.

Бортэ меркиты «передали на волю младшего брата Чиледуя, по имени Чильгир-Боко. В его-то воле она все время и находилась» («Сокр. сказ».). Оказывается, что при виде монгольских войск Чильгир-Боко также бежал следом за Тохтао-беки, ибо знал, что Темучжин ни за что не простит ему превращение Бортэ в свою наложницу. «Сокровенное сказание» весьма восторженно описывает бегство обидчика Темучина:

Дурень я, Чильгир, дурнем уродился,
К благородной, к ханше зря я прицепился:
Весь Меркитский род ликом помрачился.
Дурень я, холоп, холопом родился,
Холопской башкою своей поплатился.
Лишь бы только жизнь мне как-нибудь спасти,
Убегу в ущелья—тесные пути.
Где же мне защиту иначе найти? («Сокр. сказ».).

Здесь же следует сказать, что Сучигиль — мачеха Темучина, угнанная в полон, убежала вместе с меркитами в лес и, несмотря на усиленные поиски, после этого нигде ее не нашли. Бортэ также, оказывается, бежала вслед за Чильгиром, но ее почти силой остановил Темучин, мчавшийся наперерез бегущей толпе (из «Сокр. сказ»). Тогда Бельгутэй — родной брат Темучина — в кровавом безумии стал стрелять в именитых меркитов с криком «Найдите мою мать!».

После этого события число сторонников Тэмуджина стало увеличиваться, его власть стали признавать все больше монгольских племен. Тэмуджин и Джамуха стали настоящими ханами, прежде всего, надев на себя золотые пояса меркитских владык и отобрав их богатырских коней. В «Сокровенном сказании» говорится о том, что:

«Хан Тоорил и анда Чжамуха дружбу свою доказали...
Мужам Меркитским как должно воздав,
В руки свои их наследье (!) приняв,..
Род их мы до конца разорили» («Сокр. сказ».).

Поэтому есть серьезные основания утверждать, что прототипом прародителя саха парня Онохоя, ставшего затем богачом Омогоем, могла быть вполне реальная историческая личность, а именно — Чильгир-Боко. Его имя на якутском языке объясняется как «крепкий силач». Надо подчеркнуть, что с Омогоем связано предание о неуживчивом сыне. В нем отец изгоняет своего сына — после того, как он крадет его лошадь и проклинает словами «пусть он навеки не имеет потомства».

Данное утверждение можно дополнить и пересказом предания саха Н.К.Витзеном в XVII в.: «В прежние времена в лесах, находящихся около Якутска, жили чужестранцы, пришедшие из Казимота и называемые казимотцами, вместе с довольно значительным количеством якутов. Они оставались у коратов, живших вместе с ними, и через некоторое время напали на бурят, отобрали у них скот и всю утварь, многих убили, а остальных угнали в рабство» (Окладников. С. 361). В ответ буряты собрались, напали на них и многих убили и увезли в рабство. После этого саха бежали, но ведь все это происходило больше двух столетий назад, т.е. в конце XV в. А.П.Окладников справедливо делает замечание, что в начале предания говорится не о лесах, находящихся «около Якутска», а о какой-то иной стране, откуда предки саха ушли на Верхнюю Лену (Окладников. С. 362). Следует отметить удивительное сходство предания саха о своем бегстве из региона Байкала со сведениями о столкновении монголов с меркитами, в итоге которого к власти пришел Темучин, будущий покоритель Вселенной Чингис-хан.

Весьма любопытным представляется тот факт, что меркиты разделялись на три племени, по монгольским — гурван-меркит (три меркита), подобно тому, как саха называли себя Ус Саха — три саха. Следует отметить, что Рашид-ад-дин иногда ставит знак тождества между меркитами и удуитами: «Их также называли племенем удуит, хотя некоторая часть монголов называет меркитов мекритами, смысл обоих (названий) один и тот же» (Кн. 1. С. 114). По Рашид-ад-дину, удуит-меркиты, составлявшие по численности половину всего меркитского улуса, делились, в свою очередь, на четыре ветви — уйкур, мудан, тудаклин, джиюн. Тюркоязычность меркитов доказывает наличие у них племени под названием уйгур. Название племени «тутаклин» можно произвести от якутского слова «тутаах» — главный, мудан — от «модун» (могучий), джиюн — от «дьон» — люди, племя.

Царским родом меркитов следует назвать племя хаат или хаатай, называемое иначе асаханами (вероятно, от саха). Без сомнения, название данного племени происходит от тотемного «хотой» (орел). Так как буква «о» в монгольских говорах переходит на «а», получается «хаатай». Весьма интересен и тот факт, что хоас-меркитов иначе называли увас-меркитами. Необходимо выделить, что среди эвенков их называли увачанами. Следовательно, имя этого племена может происходить от якутского слова «убай» — старший брат. По мнению Г.Н.Румянцева, хаосай (хоринцы) и хаосай (хоас) меркиты (уваз-меркиты по Рашид-ад-дину) имеют генетическое родство; иначе говоря, этот бурятский род происходит от меркитов и адаптирован хори-туматами в XIII в. Ц.Б.Цыдендамбаев указал, что в якутском языке «сай» встречается в качестве названия местности. По его утверждению, «бурятское хуа в этнониме хуасай могло получиться из куба».

«Сокровенное сказание» всегда именует кочевья меркитов улусом: «...весь улус его дочиста полонили»; «...в Сара-кеере захватил весь улус его, со всеми подданными и жильем их»; «Тою же ночью и весь меркитский улус в панике бросился бежать по течению реки Селенги...» (Тиваненко. С. 21). Прежде всего улус являлся высшей формой социальной организации татаро-монгольских племен XII в. Так, многие исследователи считают, что улусы татар, кереитов, найманов и меркитов были «государственными объединениями первоначального типа». Улусом обычно правил хан, человек, появление которого на свет было «отмечено печатью небесного происхождения» (Кычанов. С. 183, 188).

Имеющиеся факты говорят о знании меркитами земледелия, о преимущественном развитии коневодства. Следует подчеркнуть, что во время разгорома кочевий Тохтао-беки по долине Селенги были захвачены «...многочисленные табуны, и княжеские юрты, и хлебные запасы» (Тиваненко. С. 20). По сведениям С.И.Боло, предки саха на южной прародине имели письменность, но во время переселения на место «начевки» якобы забыли, оставили свои письмена.

Тохтао-беки, судя по его титулу, был не только верховным светским, но и духовным владыкой. Так, Т.М.Михайлов считал несомненной связь между древнемонгольским «беки» и позднейшими «белыми» шаманами. Одним из доказательств такой связи может служить тот факт, что беки и «белые» шаманы облачались в белую одежду, ездили на белом коне. Считается, что звание беки (бэйлэ) обозначало высший религиозный авторитет первосвященника в шаманском значении этого выражения. Однако древнетюркские «бек», «бег», «бей» означали «предводитель племени», «князь», «государь». Тюрко-монгольский термин — beki, beqi считается дрейнейшим заимствованием, восходящим к иранскому слову baqa, baya — «бог», «король» (Дугаров. С. 260-263). Сосредоточение в одних руках не только светской, но и духовной власти позволяет предполагать, что в кочевьях меркитов могло существовать и общеплеменное святилище, олицетворявшее сакральный центр этнической общности. Это был знаменитый Тайхан или Тайхая (Тиваненко. С. 23).

Рашид-ад-дин называет Тохтао-беки государем и вождем, государем племени Мерки, эмиром меркитов, государем меркитов. «Юаньши» именует Тохтао-беки начальником аймака Миликэй. По словам А.Тиваненко, представление о главенствующей роли Тохтао-беки сохранилось в памяти монгольских народов последующих веков. В XIII-XIV столетиях его продолжали называть «государем», в XVIII в. — «владельцем племени мэркэтов» и «предводителем уйрят» (или калмыков) (Тиваненко. С. 23).

Следует признать и тот факт, что на самом деле вклад меркитов в становление и укрепление Монгольской империи был неизмеримо значителен. Так, по поводу происхождения Джучи, можно привести спор между Чингис-ханом и его сыновьями при решении вопроса о престолонаследии. На попытку дать первым слово Джучи Чагадай возразил отцу: «Ты повелеваешь первому говорить Джочи. Уж не хочешь ли этим сказать, что нарекаешь Джочи? Как можем мы повиноваться этому наследнику Меркитского плена?». Именно Джучи, добившись передачи в надел всех северных территорий Великой Монгольской империи, выказывал расположение к последнему сыну Тохтоа-беки Култукан-мэргэну, и даже просил Чингис-хана сохранить ему жизнь, хотя тот не одобрил эту просьбу. Наконец, известно, что Джучи испытывал неприязнь к Чингис-хану и даже намеревался убить его во время облавной охоты. Такие же чувства испытывал и Чингис-хан к Джучи, всегда помнивший, что его сын родился после того, как Бортэ побывала в меркитском плену. Отравление Джучи связывают с тайным приказом Чингис-хана, когда тот узнал о попытке сына совершить покушение во время охоты (Из Рашид-ад-дина).

О Чингис-хане же известно, что он отдал приказ только что плененным врагам-меркитам стать его личными телохранителями, причем охранять его от преданных ему монголов. Еще известно, что он отобрал у вождя хоас-меркитов Дайар-Усуна его дочь Кулан-хатун и сделал ее своей женой, а знаменитую впоследствии Тураахыну отдал своему сыну Угэдэю. Какая необходимость заставила его вырезать меркитов от кости до кости, в то же время роднясь с ними? Так обычно поступают узурпаторы на троне.

Л.Н.Гумилев в статье «Тайная» и «явная» история монголов XII—XIII вв.» при анализе «Сокровенного сказания», которое он предпочитает называть «Тайной историей», приходит к выводу, что в последние годы царствования Чингис-хана внутри Монгольской империи сложились два резко противоположных направления в политике. Одно из них, которое возглавлял знаменитый полководец Субэдэй, он называет «старомонгольской партией», стоявшей за беспощадное ограбление покоренных народов, вплоть до полного их истребления. Второе направление возглавил верховный хан Гуюк (Куйук) — сын жены меркитского вождя Дайар-Усуна Туракины хатун (причем первенец), отданной Чингис-ханом своему сыну Угэдэю. Весьма характерно, что именно он стоял за распространение несторианского христианства и стремился как-то урегулировать отношения с покоренными народами.

В это время появляется «Тайная история монголов», где, по словам Л.Н.Гумилева, сквозит тенденция, чернящая Тэмуджина и направленная против него и доказывающая, что не он, а доблестное монгольское войско создало империю (Гумилев. С. 470-471). Именно в этом источнике раскрываются такие подробности из жизни великого завоевателя, как увод Бортэ меркитами, приказ Темучина остановить избиение меркитов сразу после нахождения им Бортэ. Вывод один: «Тайная история» направлена против людей меркитских кровей. Отсюда и малопонятный вывод, что отцом праматери монголов Алан-гоа мог быть безродный баяудаец Маалих.

Судьбы спасшихся после бойни меркитов были различными. Так, по варианту Приклонского, Оногой-баай — татарин племени саха; пришел на Север с женою Саара, ее братом Улуу-Хоро и рабами; всех мужчин было 13, женщины и рабы у древних якутов не включались в счет людей (Серошевский. С. 181). Здесь он испытал всю тяжесть заклятия: дочь повесилась, сыновья ушли в лес и, женившись на тунгусских женщинах, дали начало новому народу саха. Тохтоо-Бого вернулся в свой улус и это было началом 32-хлетнего героического противостояния меркитов монгольским армиям.

Использованная литература

1. Тиваненко А. Гибель племени меркитов. — Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1992.
2. Рашид-ад-дин. Сборник летописей.
3. Окладников А.П. История Якутской АССР. — Том 1.
4. Гоголев А.И. Якуты (проблемы этногенеза и формирования культуры). — Якутск: Изд-во ЯГУ, 1993.
5. Боло С.И. Прошлое якутов до прихода русских на Лену (По преданиям якутов бывшего Якутского округа). — Якутск: Бичик, 1994.
6. Зуев Ю.А. Киргизы-буруты (К вопросу о тотемизме и принципах этнонимообразования)//СЭ. № 4. — 1970. — С. 85.
7. Ксенофонтов Г.В. Ураангхай-сахалар: Очерки по древней истории якутов. — Т. I, кн. 1. — Якутск: Нац. изд-во РС(Я). 1992.
8. Серошевский В.Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. — 2-е изд., — М., 1993. — 736 с.
9. Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства. На материале обрядового фольклора бурят. — М.: Наука, 1991.
10. Антонов Н.К. Материалы по исторической лексике якутского языка. — Якутск, 1971. — С. 117.
11. Ксенофонтов Г.В. Эллэйада. Материалы по мифологии и легендарной истории якутов. — М: Наука, 1977.
12. Кычанов Е.И. Кочевые государства от гуннов до маньчжуров. — М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1997. — С. 178.
13. Петров К.И. Очерк происхождения киргизского народа. — Фрунзе: Изд-во АН Киргизской ССР, 1963 г. — 148 с. — С. 86.
14. Токарев С.А. Очерк истории якутского народа. — Якутск: Соцэкгиз., 1940. — 248 с.
15. Гумилев Л.Н. «Тайная» и «явная» история монголов XII-XIII вв.».//Татаро-монголы в Азии и Европе. Сборник статей.//М: Наука, Главная редакция восточной литератуы. — 1970. — С. 469.