Не секрет, что не так давно были сильны представления об её отсталости во всех отношениях. Здесь можно согласиться лишь с тем, что край был изолирован от грандиозных мировых процессов. Темпы развития, например, социальных отношений были замедленными. Поэтому контраст даже между обществом эпохи Московского царства и якутским средневековым обществом был разительным. Конечно же, в обществе, где государственные порядки развивались не одно столетие, где классовые и сословные границы давно были чётко разграничены, где набирала силу промышленность, был совершенно другой подход к установлению взаимоотношений с обществом, не знавшим подобных явлений. Прежде всего, в Якутию хлынул поток алчущих промышленных и торговых людей. Государство, выступившее инициатором колонизации, с первых же лет стремилось установить жёсткий контроль над приобретёнными территориями. Позднее началось хозяйственное освоение, затем культурное и научное. Якутия стала отдалённой окраиной, откуда черпались значительные естественные ресурсы. Выталкивание из метрополии избыточного населения, столь характерное для западных моделей колонизации, отчасти имело место по отношению к Западной и Южной Сибири.

В Якутии накануне русской колонизации, несмотря на изолированность и удалённость от крупных центров цивилизации, общество развивалось по своим законам, но во многом — следуя общемировым. Главной чертой была разобщённость — территориальная (отсутствие значительных поселений), экономическая (узкий рынок), политическая (безгосударственность), культурная (не было интегрирующих, имеющих общественную значимость, ценностей, например, единой религиозной системы, групповой идеологии, профессионализма в искусстве и т.п.). Самые крупные поселения насчитывали не более полудюжины домов. Концентрация населения была низкой. Хозяйство было натуральным. Каждая хозяйственная единица, а таковой выступала отдельная семья, была самодостаточной. Более крупных экономических систем не было. Хозяйственный микрокосм вмещал в себя алас или тўєлбэ (елани с озером или группой озер). В наиболее благодатных местах — в долинах рек, у их слияния, в крупных аласах проживали экономически наиболее состоятельные семьи, составлявшие ядро кровно-родственного союза — клана (аіа ууЇа). Это было объединение, в экономическом отношении имевшее общность пастбищных угодий, в идеологии поддерживавшее культ предков — прародителей данной группы, строго придерживавшееся экзогамии (обычай брать жен за пределами кровно-родственной группы). В остальном — это была конфедерация в различной степени зависимых от ядра — семьи тойона (кланового главы, их русские называли «князцами») — семейных коллективов, которые имели частное движимое и недвижимое имущество, например, сенокосные угодья. В политическом отношении семьи, входившие в данное объединение, собирались в единое целое только в экстремальных случаях (война, стихийные бедствия и т.д.). Каждая семья, помимо единокровных членов, могла включать в свой состав, в зависимости от состоятельности, приёмышей, иметь слуг (чаіар) и рабов (кулут). Каких-либо сословных, тем более, классовых различий не было. Тойоны заслуживали особое положение в обществе благодаря, во-первых, происхождению от основателя ага ууса, наибольшей близости к нему по родству, во-вторых, личным качествам, в-третьих, богатству, прежде всего в виде скота. Между тем, в юридическом отношении, у них не было никаких привилегий по отношению к другим людям. Они не имели публичной власти. Некоторые из них обладали военной силой, содержа за свой счёт воинов-боотуров. Вокруг них постепенно складывался круг зависимых людей — клиентов, обязанных им за покровительство. Чем шире был этот круг, тем значительнее был тойон. Тем не менее, тойон не обладал полнотой власти, каковой обладал феодал. Единственной социальной категорией, чётко отграничиваемой от остальных членов общества, были рабы. Это было эксплуатируемое сословие, но оно было немногочисленным.

Якуты знали территориальное деление на улусы, которые в научной литературе называют «племенами». На мой взгляд, более уместен термин «раннеякутский улус», утвердившийся в литературе вот уже несколько лет. Деление на улусы — результат сложного этногенетического процесса. Они маркируют собой те этнические компоненты, из которых сложился якутский этнос. Раннеякутских улусов было шесть — Батурусский, Бетунский, Борогонский, Мегинский, Намский и Хангаласский. Возможно, в древности существовали Хоринский и Батулинский улусы. В чем своеобразие этих подразделений? Якутские кланы и семьи, относившие себя к тому или иному улусу, чётко осознавали своё особое происхождение, отразившееся в легендах в форме разделения на потомков Эллэя, Омогоя и Улуу Хоро. Сложились улусные территории. В каждом из них было от одного до пяти-шести лидирующих тойонских кланов. Подчинение выражалось в признании прав на лучшие угодья, например, слабые улусы жили в верховьях, а сильные в среднем и нижнем течении рек. Обмен существовал как внутри улусов, так и за их пределами. Якуты вели неэквивалентный обмен с тунгусами, выменивая ценные меха на продукты скотоводства и ремесла. Всё же главным источником дохода было скотоводство и коневодство. Иные семьи доводили численность своего скота до многих сотен голов и более.

Шла борьба за лидирующее положение между тойонскими семьями и кланами. Это было время «кыргыс уйэтэ» («век войн»). На ысыахах (ежегодных праздниках якутов), которые устраивали наиболее богатые люди, чаще всего тойоны, происходил своеобразный смотр сил знатных семей и именитых кланов. Здесь же заключались союзные договора и нередко прорастали зёрна раздора. Войны начинались в определённое время и сопровождались многочисленными воинскими ритуалами. Гибель лучших воинов заставляла подчиняться более удачливым противникам. Выплачивалась контрибуция рабами и скотом (солук). Нередки были взаимные набеги с целью отомстить за нанесенную обиду или оскорбление. Бывали случаи, когда противная сторона полностью истреблялась. Так поступали потомки Эллэя, например, с хоринцами или батулинцами, сохраняя память об их инородном происхождении, несмотря на общность языка.

Схематическая карта расселения якутских племен и походов Тыгына до прихода русских, по историческим преданиям якутов бывш. Якутского, Вилюйского, Верхоянского и Колымского округов Якутской области, собранным С.И.Боло. Сост. С.И.Боло и И.Д.Новгородов в 1943—1944 гг. Треугольником обозначена резиденция Тыгына у оз. Сайсары; линиями — походы Тыгына на враждебные якутские племена.  История Якутской АССР. Москва — Ленинград. 1955 г. Т. I.

Политическая ситуация накануне прихода русских выглядела следующим образом. Наиболее влиятельными были кланы Хангаласского улуса. Они выдвинули из своей среды знаменитого Тыгына (Тынину Мындякова, согласно русским документам) — прямого потомка Эллэя, богатыря-воителя и главу многочисленного семейства. Ставка Тыгына была в одной из лучших долин Лены — Эркээни. Ему принадлежал многочисленный скот. Десятки, а может быть, и сотни людей были связаны с ним клиентскими отношениями зависимости: слуги, боотуры, рабы. Большим влиянием пользовались его братья, особенно Ника — владыка другой благодатной ленской долины Туймаады. Он также имел многочисленную клиентелу, обладал огромным количеством скота. В Хангаласском улусе еще было несколько довольно крупных тойонов, уступавших первенство клану Тыгына и его многочисленной родне. В других улусах практически таким же влияниям пользовались намский тойон Мымак, бетунские тойоны Камык, Мазей, Семен Улта, борогонский тойон Логуй (по-якутски Лєгєй), мегинские тойоны Бодой и Буруха, батурусские тойоны Омолдон, Очей, Юрга.

Народная память отличила своим вниманием одного из них — Тыгына. Своей популярностью Тыгын обязан многим факторам. Конечно же, он не обладал определенной общеякутской властью, как это пытаются представить в литературе, наделяя его чертами верховного правителя. Он имел значительную военную силу. Это факт. В преданиях говорится, что он имел обычай собирать боотуров. Даже приводится численность его дружины — до 200 воинов. Но с какой целью он делал это? Для того, чтобы защитить свои земли и захватить чужие или установить так называемый «Ил», о котором написано в известном романе якутского писателя Далана. «Ил» — союз — создается для определенной цели. Например, создать государство для контроля над экономически важными объектами, для завоевания других народов, для защиты от других народов. Для чего он это делал? Государство в якутском обществе до прихода русских не возникло. При всём желании не найдём мы его основных признаков — публичной власти, отделённой от общества, налоговой системы, органов принуждения и поддержания господства одних социальных групп над другими. Напрашивается вывод о попытке Тыгына собрать силы для оказания сопротивления русским казакам. Тем более, что в некоторых из преданий говорится о том, как Тыгын во время одного из своих многочисленных походов зашел далеко на запад и, услышав отдалённый очень сильный гул, устрашился и повернул назад.

Приход русских привёл к изменению существовавшего порядка. В Якутию с разных сторон проникали небольшие (по 30 человек), но из года в год становившиеся угрожающе много, группы казаков и промышленных людей. Разрозненные, более того, жившие небольшими разбросанными поселениями, якуты попадают в зону действия этих отрядов. Как реагируют они на появление доселе невиданных пришельцев? Прежде всего, помимо необычного внешнего вида, их должна была несколько удивлять и настораживать цель этих походов — добыча пушнины. Далее, странными должны были показаться кратковременность этих визитов, но, вместе с тем, их постоянство, систематичность. Строительство укреплённых пунктов — острогов также должно было заставлять задумываться. Наиболее проницательные люди наверняка поняли, что пришла сила (государство), превосходящая все мыслимые до этого категории, и установился новый порядок, что называется, «всерьез и надолго».

Люди восприняли надвинувшиеся события по-разному. Самым простым было уйти как можно дальше от страшных на вид пришельцев. Благо земли тогда было много. Сотни якутов ушли на Вилюй, Олекму и северные реки. Но это был не выход. Тем более, что эти носатые, бородатые, рослые люди проникали в самые отдалённые места не только Якутии, но и всего северо-востока Азии. Оставалось предпринять попытку оказать сопротивление, либо смириться и как-то найти приемлемый способ взаимоотношений с пришельцами.

Тыгын, как и некоторые другие тойоны (бетунские тойоны, нерюктейский тойон Тетко), видимо, был настроен придерживаться первого пути. Об этом свидетельствуют факты вооруженных столкновений между его воинами и отрядами казаков. Причем казаки сами признавали упорство и силу сопротивления, организованного Тыгыном (1631 г.). Такому же пути следовали старшие сыновья Тыгына — Откурай и Бозеко (1634, 1637, 1642 гг.).

Второй путь с самого начала избрал и последовательно его придерживался борогонский тойон Легей. По преданию, он привязал к шесту связку соболей и поднес его к стене острога. Это символизировало собой признание власти русского царя и согласие вносить ясак (налог в виде ценной пушнины). Наиболее ярко действия Легея проявились во время событий 1642 г. В Ленский (Якутский) острог прибыли первые воеводы. Якутский уезд приобрел самостоятельный административный статус. Это важнейшее историческое событие было сопряжено с известными трудностями, усугубленными противоборством в среде самих русских служилых людей. На создание воеводского управления царское правительство пошло с целью прекратить анархию в деле собирания ясака. Тот факт, что в Якутию приходили ясачные сборщики сразу из нескольких западносибирских острогов, уже создавал противоречивую обстановку конкуренции между различными группами служилых людей.

В драматичных событиях 1642 г. Легею предстояло сыграть важную роль в предотвращении ещё большего кровопролития. Всё началось с провокационных слухов, предшествовавших приезду первых якутских воевод П.Головина и М.Глебова в Ленский острог. Суть их сводилась к тому, что воеводы якобы собирались провести перепись с целью истребления части якутов и конфискации скота. Вследствие этого почти во всех улусах начались вооруженные выступления против воеводских переписчиков, намеревавшихся по заданию П.Головина действительно описать скот якутов, но, естественно, с целью установления нового принципа обложения ясака — с количества скота, содержащегося в каждом хозяйстве. По-видимому, в улусах, находившихся в непосредственной близости от острога — в Намском и Борогонском — действительные цели и характер переписи стали известны раньше чем в других. Поэтому главы этих улусов сразу же заняли нейтральную позицию. Более того, Легей предпринял попытку вмешаться в ход событий. Вначале он отговаривал воеводу П.Головина от поспешности в проведении переписи, затем предложил описать прежде всего его улус. Наконец, когда непоправимое свершилось — были убиты переписчики и к острогу в конце февраля стали подходить вооруженные отряды из различных улусов, Легей вступил в непосредственные переговоры с лидерами воинственно настроенных хангаласских, бетунских и других якутов. На съезде якутских князцов в Намском улусе он решительно высказался против восстания. Самым ярким свидетельством твердости позиции Легея является тот факт, что на съезд он прибыл один, без вооруженных людей. Конечно же, если оценивать действия Легея с высоты сегодняшних дней, то его следует назвать предателем интересов якутского народа. Тем не менее, будем объективны. В XVII веке (не в XXI), жизнь человека, жившего на бескрайних просторах тайги в иных общественных условиях и полагавшегося больше на свои собственные силы, определялась совсем другими факторами. Предки якутов жили в период господства натурального хозяйства, при котором наиболее значимы внутренние общественные связи — т.е. отношения социального микрокосма, как то семья, родственные связи, община и т.д. В тот суровый век гарантом существования был аіа ууЇа — клановая группа, из которой происходил твой отец. Более широкие социальные связи на уровне улуса были сколько-нибудь значимы в силу этнической памяти об особом происхождении главных подразделений якутского этноса. Естественно было стремление лиц, наделенных властью в масштабе ууса или улуса, заботиться прежде всего о безопасности своих подопечных. Таким был Легей, такими были другие князцы и тойоны. До того момента, когда во внутренний мир якутов вторглось Московское государство, не было силы, которая могла бы подчинить интересы самоуправляющихся улусов единой цели. В поведении Легея видно стремление уберечь своих людей от напрасного кровопролития. Сейчас можно сколько угодно обвинять его в трусости и в ограниченности ума. Но как можно судить человека, вынужденного выбирать между двух зол? С одной стороны, неведомые пришельцы, сделавшие твои земли плацдармом своей колонизаторской политики, а с другой, — враждебные уусы из других улусов.

Земли борогонских и намских якутов стали как бы заложниками сложившейся социально-политической ситуации. Близость Ленского острога и постоянная военная угроза со стороны его гарнизона вынуждала искать преимущественно мирные формы контактов с казаками и промышленными людьми. Надо сказать также, что ясачная система не затрагивала коренных интересов населения — его культурного и экономического уклада жизни, поэтому ясак стал своеобразной формой откупа. Уплата ясака давала гарантии стабильности. К чести Легея следует отнести тот факт, что он не стал, используя свои связи с казаками, искать реванша в борьбе с другими якутскими улусами, в частности, с хангаласцами, совершавшими походы на его улус во время упомянутых выше восстаний.

В случае реализации планов Тыгына в Якутии произошла бы кровопролитная опустошительная война. В любом случае, это был бы жертвенный путь. Возможно, таким способом могло возникнуть первое якутское государство, но насколько были бы оправданы эти жертвы? Мы знаем, что Русское государство переживало в тот период экономический и политический подъём. Военное дело также находилось в отличном состоянии. Поэтому исход противостояния нетрудно предугадать. Продлилось бы оно год или десятилетия — неважно. Тогда действительно в этом случае Якутии предстояло стать завоеванной территорией. В якутском обществе нашлись люди поистине прозорливые, которые избрали путь поиска мирных взаимоотношений с Русским государством. Альтернатива, предложенная Тыгыном, хоть и отвечала интересам сохранения независимости народа, тем не менее, таила в себе большой риск. Возникновение государства сопровождается неизбежным насилием, но есть пути, смягчающие жёсткие рамки государственной политики и межгосударственных отношений.

Литература и источники

1. Васильев Ф.Ф. Военное дело якутов. Якутск, 1994.