Эвены, так же как и другие народы, поклонялись огню.
По представлениям эвенов, дух огня назывался — Тов Їинкэнни (Їинкэн муЇон); с ним советовались, «угощали» после удачной охоты или обращались с просьбой, чтоб им сопутствовала удача, чтобы «хозяева» и духи данной местности приняли их хорошо.

В научной литературе нет специальных работ по культу огня у эвенов. Данную проблему затронули в своих работах Я.И.Линденау.¹ И.А.Худяков,² Г.М.Василевич,³ А.Ф.Анисимов, И.С.Гурвич,⁴ У.Г.Попова,⁵ Ж.К.Лебедева⁶ и другие исследователи.

Эвены, как и другие народы, ведущие традиционный образ жизни, почитали огонь-Тов и возвели его в культ. Заклинания в этом культе обращены к хозяйке огня-очага Тов МуЇонни Їинкэнду.

Со времен палеолита древний человек использовал природный огонь, научился впервые разжигать костер, а в неолите, когда он изобрел новые способы получения огня высеканием пиритом и специальным кремневым кресалом, трением дерева о дерево,⁷ огонь стал постоянным спутником человека. Костер (Гулун Тогон) служил не только для приготовления пищи, но и для согревания человека и был известен уже синантропам. В качестве топлива употреблялось дерево-сухостой (очевидно, древнейший вид топлива), а в эпоху неолита — торф, древесный уголь, в районах, бедных растительностью — сухой конский, коровий, козий навоз, в арктических и субарктических районах — кости, политые жиром и топленый жир, кустарники.⁸

Эвены, жители горно-таежной зоны, для костра употребляли дерево-сухостой (лиственницу), которое давало яркий, сильный огонь без большого дыма и искр. Это обстоятельство было очень важно, так как очаг располагался посреди чума-илуму или Їярму-дью (юрты). А в пути, на охоте или на рыбалке для приготовления пищи эвены разводили костер около чума. Очаг со всех сторон обкладывали камнями и на двух кольях ставили Олдаан. Для такого костра заготовляли сухие ветки деревьев — гар. Пользовались огнем также для освещения жилищ — при помощи плошек, в которых горел топленый жир. Яркий свет давал жир от черношапочного сурка. Огонь применялся не только для приготовления пищи или обогрева, но и для других хозяйственных нужд: для изготовления полозьев нарт, для работы кузнеца — Тавинкэ.

Очаг повсеместно служил сакральным центром жилища, обиталищем духов дома (дью) и семьи (ньимээр).⁹ Эвены, так же как и другие народы, поклонялись огню. По представлениям эвенов, дух огня назывался Тов Їинкэнни (Їинкэн муЇон), с ним советовались, «угощали» после удачной охоты или обращались с просьбой, чтоб им сопутствовала удача, чтобы «хозяева» и духи данной местности приняли их хорошо. Пищу (кусок сала или мяса), чай, табак преподносили старейшина рода (Тэгэ) или отцы семейств, произнося при этом слова благодарности огню, просьбы и пожелания. А в шаманских обрядах, камланиях эту функцию выполняли шаман и его помощник. Заклинания и просьбы старейшин или старшего в семье были разными по своему характеру, это зависело от времени, места и от того, к какому событию они приурочивались.

Род по-эвенски называется ТЭГЭ. Термин ТЭГЭ охватывает ряд понятий — «род», «племя», «народ» или «человек», «люди», «семья».¹⁰ И права Г.М.Василевич, когда пишет: «Понятие рода тэгэ, по-видимому, ассоциировалось у тунгусов с понятием об едином происхождении и общем огне, очаге (тов)».¹¹

Назначенная небесным Верховным божеством — духом Сэвэки-Їєвки духом — хозяйкой огня (очага) Тов МуЇонни (Їинкэн) относится к разряду духов-хозяев, покровителей людей. Она являлась связующим звеном между духами местности, небесными божествами и человеком (Їєвки — всевышний, бог).

В религиозном отношении тунгусо-маньчжурские народы, в том числе эвены, являются анимистами-шаманистами и по сей день. По представлениям эвенов, особенно тех, кто ведет традиционный (кочевой) образ жизни — а это оленеводы, охотники и члены их семей — Духов-МуЇон имеют все реки и озера, горы и перевалы, скалы и камни, деревья и тайга, даже любая трава, букашка или песок — словом, все, что окружает человека. Эвены относятся к духу-МуЇон (по-якутски иччи) как к живой субстанции или, другими словами, эта субстанция имеет жизненную силу (энергию), и она может принести благо или вред, если человек не живет по законам природы, то есть не выполняет или нарушает те или иные обряды, запреты и обычаи предков (этноса). Надо полагать, что народы Сибири, в том числе эвены, не от своей «отсталости» являются язычниками, а оттого, что в столь суровых условиях кочевой жизни традиционное языческое мировоззрение было направлено для организации их жизненного процесса. Оно также показывает экологическую культуру, направляемую на бережное отношение к окружающей среде, так как все вокруг имеет духов-МуЇон — жизненную энергию.

По рассказам наших информаторов,¹² нет чертей и злых духов, а есть духи-МуЇон. Они покровительствуют тем людям, которые их почитают, уважают, к таким людям они всегда доброжелательны и благосклонны. Поэтому женщины — как хранительницы огня-очага, отцы семейств, дедушки и бабушки, охотники и оленеводы во всех случаях кочевой жизни всегда обращались к духам и божествам через духа-хозяйку огня, очага — Тов МуЇондулин или непосредственно к духу-МуЇон огня — Тов Їинкэндун, реки — Окаат МуЇондун, дерева — Їяката МуЇондун, местности — Тєєр МуЇондун, охоты — Баянай-Їинкэн, кроме этого в шаманских камланиях и во время ежегодных проводов душ-Їанян людей, оленей в верхний мир — за благословением творца Їєвки (Сэвэки).

Таким образом, огонь являлся одним из родоплеменных культов, восходящих к эпохе первобытно-общинного строя. Судя по данным археологии, в древности универсальное распространение имел культ родового очага, как правило, связанный с культом матерей-родоначальниц, позднее у многих народов почитавшихся как «хозяйки огня» и «матери огня». Это народы Сибири, Средней и Центральной Азии, Кавказа.¹³ У сибирских народов, в том числе у эвенов, костер родового очага зажигался только во время встречи Нового года и во время обряда отправки душ людей и оленей рода за благословением Верховного божества (духа) Їєвки (Сэвэки). А в остальных случаях кочевой жизни «культ родового очага переходит в культ семейного очага и его матерей-охранительниц и хозяек, как правило, приобретших статус божества. Например, Уот, Ут, Од у якутов, бурят и монголов, Веста — у римлян, у тунгусов — Тов, Того.¹⁴»

По мнению Л.Я.Штернберга,¹⁵ Н.Харузина,¹⁶ «огонь внутренне сплачивал общину, выражал ее единство, общность крова и крови. Красная краска — символ крови и огня одновременно, они как бы эквивалентны. Кровь в родовых обычаях искупается кровью или очищается огнем. Огонь — олицетворение предков рода и тем самым являлся кровью родства».

Поэтому у тунгусов, в том числе у эвенов, существовавшие запреты тушить и зажигать огонь дали ту систему длительного хранения «неугасимого» огня, несомненно, восходящую к эпохе матриархата (Хранительница огня — всегда женщина).¹⁷

Со времен палеолита древний человек использовал природный огонь, научился впервые разжигать костер, а в неолите, когда он изобрел новые способы получения огня: высеканием пиритом и специальным кремневым кресалом, трением дерева о дерево, огонь стал постоянным спутником человека.

Не случайно А.Ф.Миддендорф отмечал особое отношение тунгусов к огню, зажженному в чуме: «Тунгус никому не дает огня из своего чума...».¹⁸

По представлениям эвенов, это считалось большим грехом-Їиньимкин, если «чужие» люди уводили с собой семейного духа огня, очага, так как семья могла остаться без покровительницы, охранительницы и хозяйки огня (тогда злые духи могут беспрепятственно проникнуть в жилище и причинить зло его обитателям). Юрта — это та область пространства, где огонь являлся не только сакральным центром, но и огнем жизни. Видимо, такое представление идет из глубин времени и пространства, когда из огненного шара образовалась Вселенная.

А чтобы умилостивить хозяйку огня, эвены постоянно поддерживали огонь в чуме, приносили в жертву самые лакомые кусочки (Сэмсэ) из мяса добытых на охоте зверей, забитого домашнего или ритуального оленя. Существовал ряд запретов, который неукоснительно соблюдался: нельзя осквернять очаг, ругаться бранными словами в отношении огня, отдавать огонь иноплеменнику, бросать в огонь острые предметы, перешагивать через огонь (делать это разрешалось только во время встречи солнца и Нового года), плевать в него или чем-то тыкать в огонь.

В целом огонь был покровителем и охранителем семьи, рода и племени (Тэгэн). Поэтому у многих народов мира, в том числе и у тунгусоязычных, существуют очистительные обряды, которые направлены на снятие с человека, животного или предмета духовной скверны. Данные обряды имеют в основе своей понятие ритуальной чистоты, возможности ее потерять и приобрести. Для отражения негативной «нечистой» силы применялись магические действия.¹⁹ Ниже мы попытаемся привести описание некоторых очистительных обрядов, выполняемых при помощи огня, которые существовали и существуют поныне у эвенов Ламунхинского и Тюгясирского родов. Также ими проводились очистительные обряды с использованием огня и дыма от различных растений или жира, масла. В научной литературе имеется большой материал, описывающий те или иные очистительные обряды у эвенов, но, тем не менее некоторые обряды остались не описанными и не вовлеченными в научный оборот.

С давних пор у эвенов существовала традиция весной, в пору пробуждения природы, организовывать встречи всех семей, кочующих по отрогам Верхоянья. Ведь зимой, во время промысла, не видятся месяцами, весной же встреча диктуется хозяйственными нуждами: отел — самый ответственный период, успешно провести его можно, только объединив усилия нескольких семей и даже целого рода. Ну а какая встреча родственников обходится без праздников, национальных танцев и песен! Со встреч родственников в мае начинался целый цикл весенне-летних праздников. Он продолжался до окончания летнего солнцестояния. Завершал его главный календарный праздник «Эвинек» или «Їэбдьэк» — праздник Нового солнца и Нового года. Происходил он в ночь с 21 на 22 июня. Молодежь под руководством старейшин готовила место для празднества, устанавливала два молодых деревца, собирала хворост для ритуальных костров и кусты верхоянского рододендрона (бєй Їєнкєсбэн) — растения, обладающего бактерицидными свойствами.^{20, 21} Этим растением пользовались также при окуривании чума, где находился новорожденный ребенок, а также для обеззараживания одежды, вещей любого человека, в особенности больного. Кроме этого окуривали чум, где лежал усопший человек, после выноса тела из чума.²²

Таким образом, по представлениям эвенов, окуривание дымом данного растения человека, животных, всех вещей и предметов считалось тем магическим средством очищения, после которого изгоняется дух болезни или духовная скверна, говоря же языком медицины — уничтожались болезнетворные микробы, бактерии, вирусы, также сглаз, порча и проклятия.

Об этом в свое время писал Д.Д.Фрэзэр: «...огонь в этих обрядах выполняет не столько созидательную, сколько очистительную функцию, сжигая и истребляя вредные отбросы материального или духовного свойства, которые угрожают всем живым существам болезнями и смертью».²³

Для подтверждения этих выводов необходимо привести несколько примеров из жизни кочевых эвенов, которые неукоснительно соблюдали обряды очистительного характера, связанные с огнем — как для людей, так и животных.

На обрядовом поле, у священных деревьев, разжигали два ритуальных костра. Между деревьями развешивали веревку-дэлбўргэ, на которую привязывали разноцветные лоскутки материи, а в старину — подшейный волос священного оленя-Кудьай-Ґєєйэлдэ. Количество их соответствовало числу людей, участвующих в обряде. По воззрениям эвенов, эти два деревца и дэлбўргэ символизировали небесные ворота Аан кууйалан ньєєри ўркє — выход в страну небожителей. Открывались эти священные ворота людям только 22, 23 и 24 июня — в дни летнего солнцестояния. В ритуале акцентировали внимание на восточном направлении. Ведь Восток (допта) — начало жизни и света на Земле, именно с востока начинается день, восходит Солнце. В эти же дни в дар Всевышнему богу — Їєвки (Сэвэки) приносили жертвенных оленей. Их забивали по всем правилам ритуала — через удушение, шкуры вешали на наклонно прислоненный шест, по бокам которого с двух сторон устанавливали молодые лиственницы. Кости жертвенного оленя не ломали, их складывали после ритуальной трапезы на особый помост — Нэку. Все члены рода тут же приглашались к трапезе. Мясо съедалось в тот же день. Самыми лакомыми кусочками «кормили» духа огня. Кровь оленей почиталась как животворящее начало, ею окропляли землю. Считалось, что в дни летнего солнцестояния старый год и Солнце «умирали», а жертвенный олень олицетворял собой старый год и Солнце. Из крови жертвенного оленя как бы воскресает Олень-Солнце и наступает новый отсчет времени.

Начинался праздник вечером 21 июня со специального обряда очищения. Проводили его эвенские шаманы — Марха. Их задачей было очистить (отделить) души соплеменников от различных болезней и скверны. Каждый человек, чтобы предстать перед Солнцем и Верховным божеством с чистой душой, обязан был пройти обряд очищения. Только в этом случае Їєвки может отнестись к нему, к членам его семьи и рода благосклонно. Выполнив обряд очищения, собрав все зло и нечисть, шаманы разжигали костер, сжигали в нем все дурное и удалялись (в остальной части праздника они могли участвовать только как рядовые члены общины).

В полночь старейшины родов — Тэгэн начинали ритуал встречи Солнца. Под веревкой дэлбўргэ около каждого деревца разжигали два ритуальных костра. В них бросали рододендрон, дым которого очищает от скверны. Солнце начинает свое движение, поднимаясь из-за гор. Люди в глубоком молчании ждут его появления. С первыми лучами начинается движение людей. Перешагивая через первый ритуальный костер — Гулун Тогон, человек как бы проходит через «небесные ворота». Они останавливаются и молча обращаются к Солнцу. Затем движение возобновляется — все идут навстречу Солнцу, поворачивают налево и, описав дугу, перешагивают через второй костер. Теперь движение продолжается уже по ходу Солнца.

Старики так объясняли мне смысл ритуала: движение налево, против хода Солнца, за воображаемыми воротами, означало «похороны» старого года и Солнца. Движение через второй костер, по ходу Солнца — символ перехода от старого года к Новому. Это как бы обновление жизни, пробуждение природы после долгой зимы, рождение Нового года и Нового солнца. Солнцу, ритуальным кострам, деревьям и веревке-дэлбўргэ приписываются различные благотворные функции: это небесные ворота в царство Чистоты. Вместе с тем это момент поворота в природе, начало отсчета нового времени, когда начинает убывать день.

По воззрениям эвенов, перешагнувшие через второй костер «превращались» в крылатых оленей — Кудьаев, затем в оленей-стерхов и взлетали в Небо вслед за Солнцем на поиски страны счастья и изобилия, находящейся между Небом и Землей. Найдя эту страну, они говорили: «Наконец-то нашли мы страну счастья и изобилия. Солнце-счастье, покровительствуй же всегда нам, живущим в Срединном мире — Дулин-Буга!» Люди на оленях-стерхах, завершив воображаемый «полет» в желанную страну счастья и изобилия, «возвращаются» на землю и «превращаются» в верховых оленей. Начинается полная импровизация, совершенно непонятная непосвященному. Люди садятся верхом на оленей, двигаются по ходу Солнца и останавливаются, всем своим видом изображая усталость после длительного пути. Затем начинают «выбирать место для стойбища», имитируя движения людей, снимающих седла и вьюки с оленей. После этого «сооружают» традиционную юрту и разжигают костер, на котором готовится пища для трапезы. Завершает обряд традиционный хороводный танец «Їээдьэ». Его начинают старейшины родов. Праздник продолжается четыре дня и четыре ночи. Беспрерывно сменяя друг друга, выступают запевалы из разных родов, как бы соревнуясь в искусстве импровизации.²⁴

Интересным является то, что круговые движения по ходу Солнца хороводного танца «Їээдьэ» символизировали воображаемое магическое Солнце, которое брало своих детей в свой круг, тем самым становясь покровителем людей.

Обряд очищения проходили и олени. Он называется Ором ТєєтўкэЇэх — буквально «отправление душ оленей в страну, находящуюся между Небом и Землей». Шаманы устраивали его в последних числах июня. Считалось, что таким образом предупреждается массовое заболевание некробактериозом и другими болезнями — души оленей, поднявшись в Поднебесье, получают благословение Верховного Бога (Сэвэки-Їєвки) и возвращаются в Средний мир-Дулин Буга чистыми.

По рассказам ламунхинских стариков, обряд этот проводился следующим образом: с помощью пожилых людей шаман сооружал из прутьев ивы куполообразное сооружение Їєбєк, внутри которого развешивали все оленьи веревки, собранные воедино, и Иидаан, сделанный из доски — символ Солнца. Нєбєк означал Вселенную. Около Їєбєк ложили Иидаан. Недалеко от Їєбєк из двух молодых лиственниц и веревки из подшейного волоса оленя сооружали ворота дэлбўргэ. Через эти ворота оленям предстояло попасть в Небесный мир — Єµин Буга, в царство чистоты и благополучия. Через Їєбєк шаман поднимал в Небесный мир оленьи веревки, чтобы злые духи болезни, вселившиеся в эти веревки, отступили. Под воротами дэлбўргэ разжигали костер, в который бросали багульник — перед тем, как попасть на «небо», оленей и дымом очищали от скверны. Наши информаторы рассказывали, что Їєбєк также является шаманским деревом. Вот поэтому, видимо, шаманы отправляли в небесное «царство» души оленей за благословением.

Обряд совершался в следующей последовательности. Шаман начинал ритуальное камлание, предварительно окропляя Їєбєк оленьим молоком. После этого помощники шамана и старики подводили оленей к воротам — дэлбургэ. Олени вереницей проходили через ворота в «небеса». Оленей направляли непременно против течения реки или ручья, так как считалось, что река течет в нижний мир — Їєрги Буга.²⁵

Таким образом, как мы видим, огонь имеет очистительные функции, а дым от определенной растительности (можжевельник, багульник, рододендрон, чабрец), являющейся священной, обладает, окурительными функциями.²⁶

Огни летнего солнцестояния пылают в виде ритуальных костров по всей горно-таежной зоне Восточной Сибири, где кочуют эвены. Но этот обычай разжигания костров в период летнего солнцестояния соблюдался во многих странах: таких, например, как Англия, Франция, Италия, Бельгия, Греция, Испания, Германия, Австрия, Венгрия, а также у мусульманских народов Северной Африки, особенно в Марокко и в Алжире. Он популярен как у берберов, так и у многих других арабских или арабоязычных народностей.

Таким образом, обычай зажжения костров в день или в канун летнего солнцестояния получил широкое распространение среди многих народов мира,²⁷ в том числе и у сибирских.

У эвенов очистительные обряды также выступают в виде различных жертвоприношений. Например, если долго нет удачи на охоте, то приносят в жертву оленя. Его кровью окропляют землю или священное дерево, чтоб духи Земли — Тєєр муЇонни (хозяйка земли) или духи местности благосклонно отнеслись к членам рода или к охотнику, чтоб удача сопутствовала последнему. Такой очистительный обряд с жертвоприношением оленя по сей день выполняют оленеводы-эвены. Этот обряд называется — ЇўµэллээЇэк (Їўµэллээми — буквально приношение в жертву духам-муЇон крови домашнего оленя). Охотники и оленеводы считают, что только после этого жертвоприношения крови домашнего оленя (важенки)-нямичан удача будет сопутствовать на охоте. На практике я не раз убеждался в этом, когда, находясь в оленеводческих стадах или на охоте, мне приходилось наблюдать, как приносили в жертву кровь домашнего оленя духам местности в случае, если им долго не сопутствовала удача на охоте. И после такого жертвоприношения, действительно, удача сопутствовала нам.

Кроме этого существует другая разновидность очистительного обряда: обычай помазания. Охотники-эвены делали помазание животным жиром (черношапочного сурка, салом домашнего оленя, лося, дикого оленя, маслом — имдєнєт из молока оленя) носа соболя, добытого ими. По представлениям охотников и оленеводов этот обряд считался «символизирующим силу, жизнь».²⁸

В связи с этим будет небезынтересно провести параллель о функциональном сходстве. «Дело в том, что масло — имдєн (жир, сало животных, птиц и т.д.) издревне считалось наиболее питательной пищей и к тому же особо угодной огню, переносчику жертв. В арийской «Ригведе» об этом сказано так:

Кто был первым хотаром, угодным богам,

Кого они помазали жертвенным маслом, выбирая (его)?

Он сделал процветающим то, что летает (и) что ходит

Что стоит (и) что движется — Агни (огонь), знаток всех существ».²⁹

Оказывается, «отсюда повсеместная распространенность масла, жира, сала в качестве жертвоприношения богам и духам. Удивительно и то, что Христос в переводе с древнегреческого означает «помазанник» — то же, что и масленица».³⁰ Таким образом, можно считать Христа сыном божьим — великим шаманом, посланцем бога.

Дело в том, что наши информанты: 107-летняя эвенкийская удаганка М.П.Кульбертинова, 65-летний тунгусский шаман Сабей Васильев, эвенский шаман Степан Спиридонович Кривошапкин и другие рассказывали, что шаманы делятся на три категории. Простые шаманы отвечают за судьбу семьи, рода и родовых территорий, средние шаманы — за судьбу племени, народа и их территорий, а великий шаман отвечает за все человечество. Надо полагать, великими шаманами являются не только Христос, но и Будда, пророк Мухаммед и другие, кто также чудесным образом исцелял людей, — так считала тунгусская удаганка М.П.Кульбертинова.

Кстати, «все шаманские камлания — семейные и общественные — связаны были с духом огня-очага. Камлания всегда проходили около костра. Началу обряда предшествовала различная подготовка шаманских атрибутов, прежде всего окуривание. Шаманское одеяние, бубен и колотушка окуривались над костром, для чего служил стелющийся кустарник — Їєнкєс — багульник, который прижигался над ярко горящим костром и его дымящейся веткой слегка постегивали все шаманские предметы».³¹

Сюда можно добавить мои наблюдения за шаманами 1988-2003 гг. Для окуривания они бросали в костер масло, сало птиц, животных (гуся, дикого оленя, лося, черношапочного сурка, горного барана) и ветки можжевельника, багульника или рододендрона.³² После окуривания бубен нагревался над огнем для придания звонкости и для очищения.

По представлениям эвенов, дух огня — Їинкэн охранял человека от любых злых духов. А шаман, общавшийся с разными духами земли, верхнего и даже нижнего миров, очищался после камлания огнем и дымом. Таким образом, шаманы очищались энергией огня — МуЇон Їинкэн от духовной скверны.

По рассказам шамана С.С.Кривошапкина и моей матери Е.М.Колесовой, иногда шаманы, если долго не камлали, болели. И для того, чтобы восстановить свое здоровье, просили других или сами клали в костер железный прут или нож и держали в огне, пока они не накалятся докрасна. Затем, взяв в руки раскаленный предмет, шаман или шаманка начинали лизать его языком до тех пор, пока он не остывал.

Вот рассказ оленевода П.Д.Неустроева, человека, отказавшегося стать шаманом (он сам и его мать болели через каждые 3 года): «Человек чувствует, когда болезнь приближается — все вокруг становится оранжевым, даже снег тоже оранжевый. Кости как бы «горят» изнутри. Лежать и спать невозможно. Во «сне» приходили разные звери. Ко мне обычно приходил медведь с полосатой шеей. Когда терял сознание, я улетал в небеса. Чтобы не болеть, я пил очень много водки, но все это не помогало, тогда я просил любого, чтобы они дали раскаленный железный прут или наждак. Когда давали, я лизал раскаленное железо, ничего не чувствуя языком. Я видел и слышал только шипение и дым. Только после этого душа успокаивалась, и я приходил в сознание, и «болезнь» уходила».³³

Интересно и то, что по представлениям эвенов, а также родственных к ним эвенков, дымы от жилищ или костров стойбища — Єрикит в морозный и тихий день, поднявшись наверх, соединяются меж собой и ведут разговор, советуются. Это тоже своего рода очищение всего стойбища от скверны с помощью огня и дыма от всех жилищ и костров.³⁴

Очистительный обряд с помощью огня и солнца эвенские шаманы применяли в летнее время, тогда, когда только-только начиналась эпизоотия (некробактериоз). Информанты рассказывали нам следующее: «Если в результате болезни, в частности, некробактериоза, погибал олень, то шаман, будучи защитником людей и оленей от воздействия злых духов (сил), приступал к выполнению следующего обряда. Во время грозы шаман показывал молнии и грому (авдри) погибшего оленя и его больную ногу, при этом просил духа-МуЇон молнии и грома Авдри тогон (буквально «огонь грома», «небесный огонь») забрать с собой злой дух болезни и смерти — Їарги. Все это делалось с целью предотвращения массового заболевания некробактериозом и падежа оленей. Иногда шаман просил духа- МуЇон солнца забрать с собой дух болезни. Перед тем, как просить у солнца, шаман, отрезав ногу погибшего оленя, подвешивал ее на солнце на три дня. По истечении этих дней, под руководством шамана, взрослые члены стойбища просили солнце забрать болезнь, пощадить оленей, тем самым спасти их от воздействия злого духа болезни. После этого подвешенную на дереве ногу оленя снимали и сжигали на костре, приговаривая, чтоб исчез дух болезни и оставил в покое оленей».³⁵

Эвены огонь применяли и при лечении других болезней. Так, сила огня применялась при лечении опухолей и при радикулите. Я.И.Линденау отмечал, что «от ломоты в членах и опухолей на теле употребляют трут — vila. Его ламуты зажигают и кладут на больное место. При опухоли от этой операции выступает гной — ньяс, и опухоль проходит».³⁶

Также огонь и дым в летние дни защищали оленье стадо — дэлмичэ от гнуса и комара. Пастухи около стойбища, на месте, где останавливаются олени — явтаакла, сооружают из жердей, обычно в трех местах, дымокуры — ЇамµиЇин. Вокруг этих костров, в дневное и вечернее время, ходит кругами оленье стадо, спасаясь от гнуса и комара. Чтоб дым был густой, на костер накладывают мох — ньямалдо, имеющий свойство долго поддерживать дым, который хорошо отгоняет комаров от оленей. Костер поддерживают в течение того периода, когда оленье стадо направляется или на дневной выпас — косчээк, или на ночной — явчаак.

Почти у всех групп эвенов термином Їинкэн назывались все звуки, потрескивания, исходящие от костра. Видимо, поэтому эвены называют дух огня Їинкэн, «Тєв Їинкэтни» (то есть буквально «огонь говорит, сообщает, предупреждает» своим потрескиванием охотника-оленевода, хозяйку чума о недовольстве или угрозах хозяина данной местности — Тєєр МуЇонни). Раньше почти все жители стойбища могли разговаривать с духом огня. Старики-эвены дух местности называют термином Їинкэн. Получается, что дух местности и дух огня-очага назывался одним и тем же термином Їинкэн.

У.Г.Попова пишет, что у эвенов Северо-эвенского района и у рассохинцев образ Тєв Муранни совпадает с представлением о духе-хозяине любой таежной местности Їинкэн (отдельного представления о нем не сохранилось).³⁷

Обычно, когда огонь издает определенные звуки, старики или бабушки говорят: «Тов Їинкэтни, огонь «говорит», предупреждает об опасности или об угрозах хозяина данной местности или же о его недовольстве». По представлениям эвенов, в таких случаях обязательно надо умилостивить духа огня очага — Тов Їинкэмэн.

Обычно перед охотой или перед дальней дорогой хозяин стойбища или семьи мысленно всегда разговаривал с духом огня-очага и особенно прислушивался к Тов Їинкэндун — к языку духа-огня: как посоветует Тов-ама, так и поступит. Если при этом огонь издавал мягкий звук и отскакивала от него большая искра, то это означало, что «отец» или «мать» одобряют решение идти на охоту и указывают направление — в сторону падения этой искры.³⁸

Таким образом, эвены называли термином Їинкэн духа местности и духа Огня-очага.

«Умилостивительные дары этому духу, а иногда ему, богу и хозяину местности, одновременно приносились в случаях радостного события, для избежания опасности, в честь праздника, при заболеваниях, в знак траура, при камланиях шамана по той или иной причине».³⁹

Почитание матери как божества — широко распространенное среди многих народов явление, пишет Т.А.Бертагаев, исследовавший культ богини-матери и огня у монгольских племен.⁴⁰

Народы Севера по-разному представляли и называли духа огня. «У чукчей дух огня представлялся образом дедушки. Они обращались к «Апайын» (дедушка) с просьбой о хорошем, чтобы он уберег от болезней и бед».⁴¹

У тундренных юкагиров дух огня представлялся в образе дедушки «Хакаа лосил Мэруу», у таежных — «Лосил эмэй» (огонь-мать). Через огонь они передавали сокровенные мысли и желания другим добрым духам и божествам, общались с душами предков, очищались от грехов, болезней.⁴²

У эвенков дух огня-очага также представлялся в образе «бабушки-огня» или дедушки.⁴³

Итак, у многих народов Севера Якутии огонь представлялся в образе «дедушки» или «бабушки». Можно полагать, что мифологические представления о духе огня в образе женщины, хозяйки, бабушки отражают следы эпохи материнского рода, а в мужском облике — более позднее видение понятия духа огня. Культура этноса постоянно находится в движении, что-то остается, какая-то часть видоизменяется, то есть трансформируется.

Многие промысловые, очистительные обряды, связанные с культом огня-очага, вошли в число эвенских шаманских обрядов, некоторые из них приведем в качестве примеров.

В своей работе Ж.К.Лебедева отмечает, что «многие культовые отправления шаманского обряда, отраженные в эпических текстах эвенов, связаны с огнем и приношением жертвы. Так, голову умершего шамана вешают над костром. В колымском тексте «Утренняя звезда» шаманка просит своих братьев завернуть ее после «смерти» в шкуру жертвенного оленя и подвесить над огнем костра. В эпическом тексте томпонских эвенов «Безымянный богатырь» шаманка нижнего мира кладет останки двух людей в снятые шкуры жертвенных оленят. На следующий день в момент восхода солнца она ударяет колотушкой бубна по лобной части этих шкур. Люди оживают с криком: «Ой, как долго спали!».⁴⁴

Таким образом, можно сделать вывод о том, что шкура жертвенного оленя, по представлениям эвенов, считалась наделенной магической силой, способной возродить жизнь, изгнав зло с помощью дыма костра. Здесь огонь выступает опять-таки в роли возродителя жизни. И это не случайно, ведь для костра нужны дрова из лиственницы. «А деревья — это великолепные механизмы, черпающие энергию от Солнца, берущие воду из почвы и углекислый газ из атмосферы и превращающие их в продукты питания для себя и для нас».⁴⁵

То есть, другими словами, огонь — это энергия Солнца, аккумулированная в деревьях. Вот почему у многих народов существует культ огня, культ Солнца, так как они являются источниками жизни на Земле, а также во всей Вселенной — Нэлбээн Ємµє. Наш мир возник из огненного шара в результате Большого взрыва. Огонь — основа бытия, основа жизни всего сущего на Земле и в Космосе.

В анимистическо-шаманском видении мира эвенов можно проследить много напластований различных исторических эпох, которые также можно выявить в обрядовом фольклоре, а именно в таких ее жанрах, как Ньимкан (сказка), Тэлэн (мифы, предания, легенды), Икэ, Алма (песня), Ниргэчин (заклинания-благопожелания), Тонкэкич-Тоннэкич (запреты-обереги), Нэнўкэр (загадки), Гомкэр (пословицы), Намал (пример) и в Уночон Томал-Иткал (обычаи и обряды).

У эвенов существуют различные термины и понятия, в частности, пять основных заповедей: мондьи, ўєкэл, оти, даво и ани,⁴⁶ отражающие жизненную этику и морально-нравственные устои. В суровых условиях Севера жизнь кочевых людей регламентировалась неписаным сводом правил и законов, то есть обычаями и запретами-оберегами.

По представлениям эвенов, настоящее не может быть без прошлого, потому что без прошлого и настоящего нет будущего. Традиционный образ жизни, выработанный веками, был направлен на соблюдение этических, социальных и хозяйственных норм народа, чтобы выжить, сохранить и передать приумноженный опыт будущим поколениям. Предвидеть будущее означало для эвенов изгнание гибельных ошибок из кочевой жизни потомков, в целом семьи, рода, племени-Тэгэн. Для кочевников существовать в гармонии с природой значило выжить. Они понимали: ее законы одинаковы для всех, их нельзя изменять по своему усмотрению.

Изучение традиционного культурного наследия северных народов, в том числе эвенов, их языка, фольклора, религиозных воззрений, этногенеза и этнической истории, обычаев и традиций откроет миру понимание глубинных смыслов таинства Бытия, поможет воедино связать прошлое, настоящее и будущее. Возможно, это путь к новым знаниям, в которых так нуждается современное техногенное человечество со своей безликой массовой культурой.

Тунгусское язычество, в том числе ламутское (эвенское) со своим шаманизмом — часть общечеловеческого комплекса религиозных воззрений, верований, обрядов, идущих из незапамятных глубин времени. Сегодня для несведущих людей традиционная культура эвенов кажется архаичной, забытой, во многом утраченной и трансформированной, и в связи с этим — ненужной при стремительном беге современной жизни. Подобные представления, к сожалению, сохраняются даже у самих представителей этноса.

Все это началось с Запада, когда люди ранних европейских цивилизаций под видом окультуривания «отсталых» народов начали безжалостно подавлять традиционные культуры, дикую природу, подняв на щит идеологию превосходства западного человека над Природой и «отсталыми» этносами.

Только в последние годы вырос интерес к культурному наследию малочисленных народов Севера: мир стал понимать, что теряет нечто ценное, что неизученные знания исчезнут с уходом этих малых этносов в небытие.

В этнографической литературе имеется большой материал, описывающий различные обряды и ритуалы эвенов, но очень мало можно найти в этих работах текстов на языке оригинала. Последние по ряду причин отличаются от перевода на русский язык (тем более на английский), так как почти невозможно передать их на другом языке, не потеряв при этом прелести оригинала, поскольку можно отразить лишь основные моменты обряда, не учитывая все оттенки, нюансы или даже «вкусовые» качества слов и их тонких «запахов».

В обрядовой поэзии эвенов тексты на языке оригинала можно найти у таких исследователей, как Л.Д.Ришес, К.А.Новикова, В.Д.Лебедев, В.А.Роббек, Х.И.Дуткин, Е.Н.Бокова.

Изучение традиционной культуры эвенов с позиций нового времени и нового мышления только-только начинается, а именно исследователями из эвенского народа. Это важно в том плане, что они видят культуру своего народа не только «снаружи», но и сравнивают с другими культурами и видят «изнутри». Не случайно природа создала разнообразие культур и языков. Именно через многообразие опыта мы познаем мир.

По представлениям эвенов любое слово имеет вес. Старики с малых лет учили будущих охотников-оленеводов не сквернословить, тем более — у огня. Злое слово очень опасно и весомо, оно может убить дух животного, даже душу человека. Настоящий охотник никогда не скажет: «Я убил лося или медведя». Произнести такие слова значило убить душу животного, которое уже никогда не воскреснет. В этом случае выбирают нейтральное слово «добыл» или говорят: «Дух охоты Баянай-Їинкэн подарил». Среди эвенов о предстоящей охоте в стойбище (орикит) вслух говорить не принято. В этом случае обычно сообщают: «Завтра идем смотреть землю» (на эвен.: «Тєєрў итнэдьив, тєєррэ Їэрудив»). Этот запрет строго соблюдается и по сей день, впрочем, как и многие другие табу (запреты), связанные с охотничьей магией и мантикой. Им следуют не только мужчины, но и женщины, и даже дети. Женщинам особо запрещалось говорить о предстоящей охоте, трогать охотничье снаряжение, тем более перешагивать через него, ходить по нему. Ранние исследователи объясняли это тем, что женщина «грязная». Но дело не в этом, а в том, что женщине в этом мире отводится особая роль, связанная с вечным круговоротом Жизни и Смерти, ибо только она рожает детей, и только она дает начало новой жизни. А дух охоты Баянай-Їинкэн, по представлениям эвенов, имел облик азиатской девушки-хозяйки. Только она имела право дать или «отгонять» жизнь зверей, птиц и рыб.

Женщины стойбища были связаны невидимыми нитями с хозяйкой охоты Баянай-Їинкэн. Если они нарушали охотничьи запреты, то это означало, что хозяйка тайги и охоты подарит жизнь зверям, птицам и рыбам. В таком случае охота бывала неудачной. Поэтому-то и существуют охотничьи запреты для женщин.

Отправляясь на промысел, охотники непременно задабривали духов трех миров через хозяйку духа огня-Їинкэн (Товла ўлээдьир) или через духа земли — Тєєр муЇондун ўлээдьир.

О гадании на костях. Не случайно огонь-Їинкэн является связующим звеном между всеми духами, божествами стихий и Верховным божеством-Їєвки (Сэвэки) — создателем всего сущего на Земле и в Космосе.

Прежде чем перекочевать на охотничьи угодья, каждая семья гадала именно на ИЇики — на левой лопаточной кости горного барана (ганица), дикого оленя (явкан, энкэн) или кабарги: дух-хозяйка огня-Їинкэн чертил Идьон игитиµ на лопаточной кости ИЇики жизненный путь семьи на предстоящие зимние охотничьи месяцы, предсказывая будущее. Исходя из результатов гаданий эвены принимают те или иные решения, например, куда ехать на охоту.

Этимологию термина игитиµ мы находим в сравнительном словаре тунгусо-маньчжурских языков, где: игир — черта, царапина, метка.⁴⁷

Таким образом, хозяйка огня-Їинкэн, связавшись со всеми духами и божествами, чертит или рисует на иЇики будущие жизненные реалии охотника, чтоб заранее он мог знать, где его подстерегают опасности, болезнь или смерть, на какой реке и местности ждет удачная охота. Только после такого гадания охотники отправляются к своим угодьям, иначе ошибка может стоить очень дорого для всего стойбища.

Искусство гадания по костям, называемое скапулимантией, еще в XIX веке описывал Э.Б.Тайлор в своей знаменитой работе «Первобытная культура»⁴⁸ (о способах гадания североамериканских индейцев, ирландских и монгольских племен и народов).

В начале ХХ столетия Рихард Андре на основании собранных им со всех материков материалов пришел к выводу, что это гадание появилось у охотничьих племен номадов Центральной Азии.⁴⁹

А в ХХ столетии гадание по костям у тунгусов было описано Г.М.Василевич: «Гадание — один из дошаманских способов выяснения неизвестного. Позже, став одной из основных функций шамана, в некоторых формах продолжало сохраняться самостоятельно. Гадание по лопаточной кости относилось к древнему способу выяснения будущего».⁵⁰

По моим полевым наблюдениям, сначала именно левую очищенную лопаточную кость иЇики-иЇикон (эвен.), далу-иЇики гирамнан (эвенк.) сушат от «сока и жира» — по-эвенски называется чусвэн олгодьир. После этого кость кладут на остывающие угли, при этом тот, кто совершает обряд, тихо, про себя шепчет:

Тов гэлээк чууданкандукуй айымтутлан —

уот иччитэ ўрдээЇин сириттэн кєрўўтэ кєр,

Мээн нэкээйи эдьи ооки —

бэйэµ ыыргын оµорума,

Би (Їоторму) нэкээбу Їайакатли —

мин ыырбын суолбун-сырыыбын кєр,

Бии ачча оли биЇику —

мин єлўєх буоллахпына

Ойаали биЇику —

кириэЇи туруор,

Буйун йоЇа биЇикэн —

булт тосхойуох буоллаіына

Уубан тўєрбэн, нэкээбэн оньали —

суолун-ииЇин ойуулаа.

II вариант

Гэлэ гэкиммоккэр — то ли ты знаешь или я знаю?

Дьулдэву Їоторму — давай поспорим!

Ичўкэли — нарисуй, покажи!

III вариант

Задают вопрос: «Куда мне ехать, дух огня-Їинкэн, нарисуй мне!»⁵¹

Лопаточную кость держали на огне или на углях, пока на ней не появлялись трещины, которые информанты объясняли следующим образом: обычно появляется большая трещина, проходящая вверх, и ее ответвления в разные стороны. Большая трещина означает реку, а маленькие — речки, которые впадают в большую реку. Большие трещины означают наличие большого количества диких оленей в тех местах. Следовательно, можно туда ехать на охоту. А круглая трещина или петля означает удачную охоту. Крест показывает опасное место, где, возможно, ждет болезнь или смерть, поэтому в этот год и в этих местах старались не охотиться. Если самая верхняя часть кости будет черной, то это означает, что в этих местах будет хорошая погода, а если белая — плохая погода.

Существовал ряд условий, обязательных к выполнению перед гаданием на лопаточной кости:

1. Берется лопаточная кость горного барана в возрасте до 2-х лет (это самое лучшее) — по-эвенски: ганипа или бачикан — до 1 года;

2. То же самое — дикого оленя буюн, 1-2-х годовалого — по-эвенски: энкэн, мойка, гєлкўчэн.

Кроме кости вышеназванных животных (горного барана, дикого оленя) также применяют кости черношапочного сурка-Чаамах и кабарги-бўўчээн. Кости остальных животных бесполезны для гадания, так как они не обладают жизненной энергией — духом-Їинкэн, которая могла бы предсказать будущее, связавшись со всеми духами-муЇол через духа огня-Їинкэн, рисующего на лопаточной кости иЇики-идьон, игитиµ картину возможных событий в определенной местности. У охотника появляется возможность выбора: идти на указанное место или переменить направление, но для этого опять надо гадать — уже на новой лопаточной кости. Кстати, многое зависит и от личности гадальщика, так как не все умеют читать рисунок Идьоµ-игитиµ и принимать правильное решение. Обычно это делают шаманы или прорицатели, отцы семейств, редко — женщины.

После чтения и расшифровки трещин, кость не показывали детям, разбивали. Запрещалось гадать на лопаточной кости, если на печи или около костра стояла любая металлическая посуда, так как дух огня-Їинкэн «рисовал» на кости дно посуды и не получалось настоящего рисунка.⁵²

Таким образом, в заключение можно сказать, что огонь костра-Гулун Тогон является связующим звеном между всеми духами и богами. Огонь — костер очага является главной святыней в жилище эвенов. По традиционным представлениям, в нем воплощался главный покровитель семейного счастья, любви, согласия и всяческого благополучия человека.

Огонь есть основа всего сущего, основа мироздания, основа творчества и любви. Он находится везде и во всем все содержит. Нет такого места в Космосе-Нэлбээн Ємµє, где бы не было огня, и не существует ни одна форма от самой высшей до самой низшей, которая в основе своей не имела бы огня. Все имеют свой дух — МуЇон-огонь, форму энергии. Вся жизнь в этом мире начинается огнем. Он есть начало и конец всего. Все миры зародились огнем, и огонь положит конец их существованию — для зарождения новой формы жизни.

Поэтому с древнейших времен символ огня-Тов означал две скрещенные линии (Х), оставаясь символом Солнца, всех четырех сторон света и Вселенной.⁵³

Еще Я.И.Линденау отмечал в XVIII веке, что эвены Магаданской области Север называют Синкалтин, Восток — Допта, Юг — Тергани, Запад — Тикапта.⁵⁴ Эвены-ламунхинцы имеют другие термины, обозначающие стороны света: Север — иµоµдика бўсора, Восток — Їяорпидон, Юг — кўмээнтики, Запад — ньямгида.⁵⁵

Все народы мира поклоняются огню, сегодня для многих народов он — главное связующее звено между всеми мирами и духами. Для народов, ведущих кочевой образ жизни, зима — огромное испытание, но у них есть Тов-огонь. Эвены чтут различные проявления его: Огонь земной, который разделяется на Дью Тогон — Огонь домашний, Огонь жертвенный — обрядовый, шаманский огонь Гулун Тогон, Огонь погребальный — Гирамда Того, Огонь небесный — Нянин Тогон, это Солнце — Нєєлтин, Огонь звезды — Осикатал, грома — Авдри Тогон. Все виды огня дают жизнь, тепло, свет. Эвены, как и другие народы, научились управлять домашним огнем, и поэтому огонь костра посреди чума — огонь жизни, который вобрал в себя космический огонь. По воззрениям эвенов, чум — это также символ Вселенной, огонь костра — Гулун Тогон есть Солнце, которое греет то пространство, что освоил человек в беспредельном Космосе.

Вокруг костра сидят охотники-оленеводы. Идет тихий разговор о предстоящих кочевьях и охоте... Пусть сильней горит огонь костра.

На небе разноцветными красками Идьон Игитиµ чертит узор дух огня-Їинкэн, который колышется и пляшет. Космический огонь-Северное сияние — будто радуга на снегу!

Примечания

1. Линденау Я.И. Описание народов Сибири. I пол. XVIII в. — Магадан, 1983. — С. 66-68.