по следам

НЕБЕСНОГО ВОЛКА

Вначале было название, и название было Чиди.

Так древнекитайские хроники называли воинственные племена, кочевавшие с незапамятных времен на просторах современной китайской провинции Ганьсу.

Их воинственность было естественным следствием кочевого быта. Земледельческое общество рано или поздно рождало государство, которое брало на себя функции вооруженной защиты своего общества, своих границ. Земледелие давало избыточный продукт, на котором могли содержаться знать, чиновничество и профессиональная армия. Кроме того земледельческое общество имело более-менее четко очерченные внешние границы и важнейшей функцией государства была охрана этих границ силами профессиональной армии. Внутри же земледельческого общества овладение воинскими навыками не только не поощрялось, но и подавлялось, ибо вооруженного и умеющего воевать подданного трудно было заставить подчиняться интересам государства и эксплуатации со стороны знати и чиновничества. Так земледелец отторгался от ратного дела.

Профессиональный воин

должен воевать - это аксиома древнего общества. Он должен не только оправдывать свое существование защитой своего племени, но и должен давать прибавочный продукт в виде трофеев, пригнанного скота, изъятой продукции земледельческого труда. Если бы не было экономической целосообразности, кочевники племен Чиди не стали бы делать регулярные рейды в соседний Китай.

К началу III века до нашей эры Китай уже почти полтысячелетия был раздроблен и находился в состоянии упадка. Величие династии Чжоу осталось лишь в ветхих манускриптах. Осколки могущественной некогда империи Чжоу непрерывно воевали друг с другом.

Пользуясь слабостью Китая, Чиди и другие кочевые племена совершали прорывы в глубь Китая, доходили иногда даже до берегов Тихого океана.

Постепенно походы в Китай стали таким же естественным занятием для кочевников, как и разведение лошадей. Воины-степняки регулярно уходили в походы в Китай, как на сезонную работу.

Так долго продолжаться, естественно, не могло. Китай все больше проникался пониманием того что лишь объединившись, избавится от вечного страха перед неожиданным налетом степной конницы.

Теперь требовался гений, который бы сумел сплотить Китай, утихомирил агрессивную степь. Им стал Инь-Чжен, правитель княжества Цинь.

Он сумел к 256 году до н.э. объединить Китай в огромную державу, мобилизовал все силы нового государства для наступления на Степь. Инь-Чжен, принявший титул императора всего Китая - Цинь Шихуанди, предпринял несколько походов против кочевников.

Гуннские племена, разбитые наголову, отступили из Ордоса на север, в Халху.

А Чиди постигла гибельная катастрофа. Китайская армия вырезала почти всех Чиди, оставшиеся были вынуждены уйти на север через бесконечные пески Гоби. Во время этого изнурительного перехода осталась в дюнах половина уцелевших Чиди.

Они вырвались из мертвых объятий Гоби на Алашань, вгрызлись в издавна занятые другими племенами пастбища и оттеснили коренных кочевников.

Эта катастрофа и последующая борьба за выживание на новой родине надолго выключила Чиди из числа активных творцов Истории.

Вперед выдвинулись родственные им гунны.

Их китайцы называли Сюнну. Историки не раз связывали это название с якутским словом суунэ ("грандиозный"), что неудивительно, ибо якуты - отдаленные потомки Чиди, а якутский язык сохранил реликтовые черты. Одно время в исторической литературе бытовало название Хунну, ибо введший в научное обращение это название востоковед отец Иакинф (Н.Я.Бичурин) полагал, что гунны - предки монголов, поэтому исходил из близкого по звучанию монгольского слова "хун" (народ). Когда впоследствии было доказано, что от гуннов произошли древние тюрки, историки стали пользоваться термином Сюнну.

Чиди и Сюнну, согласно древнейшим китайским хроникам, были некогда одним народом. Это не мешало им часто сталкиваться с оружием друг против друга. Однако разгром Чиди армией Цинь Шихуанди, последующее возвышение Сюнну изменили их взаимоотношения - они стали союзниками, где ведущими были гунны, ведомыми - Чиди.

Если появление Циньской державы, сыгравшей важную роль в истории Китая, в рождении общекитайской цивилизации, единого китайского языка на базе разных культурных традиций и диалектов было обусловлено появлением гения Цинь Инь-Чжена, то также взлет гуннов, в будущем тоже сыгравший громадную роль в судьбах мира, был связан с гением, которого китайские хроники называли Маодунь. Историки опять же связывали это имя с якутским словом "модун" (всемогущий), отец Иакинф называл его Модэ, исходя опять-таки из монгольского созвучного слова "модэ" (лес).

Отцом Маодуня был верховный вождь гуннов шаньюй Тумань.

Тумань не любил своего старшего сына Маодуня, непослушного, непокорного. Вождю гуннов по душе был второй сын, рожденный от другой, более любимой жены (история не сохранила имя этого юноши).

Отец, воин по натуре, был все же восхищен. Отдал Маодуню небольшой отряд.

Маодунь приказал своим воинам насадить на свои стрелы свистунки. Издревле в степи были известны свистящие стрелы, имитирующие хищный свист крыльев пикирующего сокола-сапсана. Гуси, летевшие почти на уровне облаков, начинали метаться от ужаса и спускались вниз, спасаясь от сапсана. И тут их сбивали обычными стрелами.

Маодунь также приказал своим воинам мгновенно, не раздумывая, пускать свои стрелы вслед за его свистящей стрелой. Тому, кто мешкал хоть на мгновение, Маодунь отрубал голову. В конце концов сделал из своего отряда безотказное оружие, мгновенно реагирующее на резкий свист стрелы Маодуня.

И однажды на охоте Маодунь пустил свою стрелу в отца. Мгновенно всю свиту верховного вождя гуннов покрыла туча свистящих стрел.

Тут воины Маодуня оцепенели. А их предводитель был тверд. Приказал скакать к ставке. Его воинам терять уже было нечего - цареубийц никто никогда и нигде не прощал.

Взяв внезапным налетом ставку шаньюя, отрубив головы мачехе и младшему брату, Маодунь объявил себя шаньюем.

Это было в 206 году до нашей эры.

Так на степях Халхи взорвался детонатор, всколыхнувший Евразию.

Взлет гуннов был стремителен и головокружителен. Маодунь оказался не только решительным, но и мудрым шаньюем. Укротил и подчинил себе все гуннские племена, на востоке разгромил дунху, которым еще вчера гунны платили дань, на севере завоевал Южную Сибирь, создав там базу для производства железного оружия и снабжения провиантом, а на западе - нанес поражение арийским юэчжийцам. И только тогда Маодунь обрушился на юг.

Цинь Шихуанди, отогнав кочевников на север от границ Китая, воздвиг Великую китайскую стену, объединив ранее созданные системы фортификаций -рвов, валов, местами каменных стен - в единую непреодолимую, как тогда казалось, преграду для вторжений. Это грандиозное сооружение родилось не только благодаря одержимости и железной воле императора, но и благодаря энтузиазму китайского народа, мобилизовавшему все свои силы для достижения многовековой мечты - раз и навсегда избавиться от сокрушительных нашествий кочевников.

Китаю казалось, что титаническая цель достигнута - степняки отогнаны далеко от рубежей страны, северные границы опоясала мощная стена. За самоуспокоение, как всегда в Истории, последовало наказание. В стране вспыхнула гражданская война, ибо уже не было мобилизующей внешней опасности.

Гунны понимали, какой исторический шанс выпал на их долю - Китай корчился в огне самоистребления, а у них появился молодой и смелый вождь. Поэтому они простили Маодуню самый страшный грех - отцеубийство и узурпацию верховной власти, пошли за ним.

Гунны были не одни. Сами они не взлетели бы так высоко. Они увлекли за собой родственные и соседние племена, тех же Чили, к примеру. В Степи с тех пор всегда было так - за народом-лидером шли другие, иногда в десятки и даже сотни раз превосходившие своей численностью племя - вожака. Наиболее ярко это проявилось полтора тысячелетия спустя, после мощнейшего импульса Чингиз-хана, когда монголы на гребне гигантского вала движения кочевников дошли до Адриатики, завоевали Китай, взяли тогдашнюю столицу мира - Багдад.

С эпохи Маодуня во взаимоотношениях между Китаем и Степью началась качественно новая эра. Кочевники отныне старались не просто вторгнуться, награбить и вернуться. Они стремились покорить Китай, заставить эту колоссальную империю платить им дань.

При сыне Маодуня - шаньюе Лаошане, Срединная держава впервые в своей истории (и в последний раз) была вынуждена признать, что государство гуннов и Китай "суть два смежных и равных государства". Обычно же Китай никогда до и после не признавал ни одно государства равным себе.

С тех пор проблема отношений со Степью стала для Китая важнейшей и стратегической. Китай использовал все, что было в его возможностях - военные походы, тайную дипломатию, подкупы...

В конечном итоге историческая победа сейчас оказалась за Китаем, но были времена, когда кочевники царствовали в Поднебесной. Ведь даже последний император Китая был из чужеродной, маньчжурской династии. Закономерным было и то, что когда во главе Срединной стояли кочевники, Китай непременно брал верх над Степью, ибо императоры-кочевники хорошо знали свою родную стихию, ее слабые стороны. К примеру, император Тайцзунь Лишиминь, степняк по крови, при котором Китай сумел выстоять схватках с тюрками... Но об этом позже.

Все державы рано или поздно заканчивают свое существование - это аксиома. Они рождаются от искры - импульса гения-прародителя, рушатся тоже чаще всего от толчка другого гения.

Кончилась одна из интереснейших эпох в истории Степи.

Объединение гуннов распалось. Многие были истреблены, иные растворились среди китайцев, а от части уцелевших родились другие тюркские народы.

Небольшая горсть гуннов ушла на запад, вслед за Солнцем. Что они мечтали найти там, где заходит их божество Солнце, неизвестно. Проделав гигантский путь, они внезапно вынырнули на рубежах Европы. Ужас Европы был поистине шоковым, недаром вождя гуннов Аттилу называли Бичом Божьим. (Я иногда вспоминаю якутский эпос-олонхо "Ат тыла" и пытаюсь разгадать, откуда докатилось до наших предков имя Аттилы? Да разве можно узнать?)

Арнольд Джозеф Тойнби писал, что если бы не было гуннского натиска, история Европы развивалась бы совершенно по другому. Именно смертельный ужас перед гуннами придал отчаявшимся германцам силы прорвать неприступные римские валы и вырваться из своих сумрачных лесов на просторы Западной и Восточной Римских империй.

Лишь объединенная мощь Европы смогла остановить на Каталаунских полях в самом сердце нынешней Франции нашествие Аттилы. Поняв, что теперь имеет дело с загнанной в угол, поэтому решившейся на все Европой, Аттила повернул назад, на берега Дуная. Вскоре он умер загадочной смертью. А следы гуннов затерялись в Балканах, Малой Азии и даже в Египте.

...Гунны навсегда ушли в небытие, но и в Азии, и в Европе их помнят до сих пор. После себя они оставили не только свое громкое имя, но и потомков.

В свое время сенсацией среди тюркологов стала статья "Волосы гуннов преподносят сюрпризы". Было установлено, что волосы гуннских шаньюев по химическому составу наиболее близки к якутским...

Чиди после развала гуннской державы двинулись было на Запад вслед за устремившимися навстречу своей исторической славе гуннами, но по пути остались в Джунгарии. Во время этого похода они разделились на 12 родов и стали называться Гао-гюй ("Гао-гю" - высокие повозки, ибо они кочевали на повозках с высокими колесами). Их собственное имя китайская историография 386-581 годов сначала писала как Чиле, потом как Теле. В хрониках Суйской (581-618 годы) и Танский (618-907 годы) династий их стали называть только как Теле.

В начале V века нашей эры Теле стали вассалами жужаньского кагана Шелунь. Жужаней в тюркологии принято называть монголоязычными, хотя это и весьма спорно.

В 497 году Теле восстали и во главе с Афучжило ушли на запад, в долину Иртыша. Там они разделились на два государства, что оказалось роковым.

Южные Теле вскоре стали жертвами эфталитов, в 494 году разгромивших Иран и повернувших на север. Северных же Теле Жужани настигли и покорили в 516 году.

Однако в жужаньской ставке возникли распри и, воспользовавшись моментом, Северные Теле в 521 году разбили Жужаней.

У Жужань к власти пришел решительный каган Анахуан, который в 540 году сумел уничтожить государство Теле, известное в исторической литературе как "держава Гаогюй".

Теле быстро восстановили силы и в 546 году снова восстали и двинулись в Халху, чтобы нанести Жужаням фронтальный удар в самое сердце.

Тут возникло неожиданное.

Наперерез Теле из гор Алтая спустились латные всадники тюркского кагана Бумыня (Тумена, сравните с якутским "Тумэн - объединитель"). Тумен был тоже вассалом Анахуана, но стремился уничтожить гегемонию Жужаней, того же хотели и Теле, поэтому они поддались уговорам Тумена и присоединились к нему.

В самом начале 552 года Тумен вместе с Теле нанес внезапный удар по Жужанам и одержал полную победу над ними. Анахуан покончил с собой, Жужани же исчезли с арены Истории. Наступила древнетюркская эпоха, время взлета "голубых" (т.е. "небесных") тюрков, эпоха, сыгравшая важную роль в истории тюркоязычных народов. Именно в это время был запущен стартер великих процессов и миграций, разметавших тюркские народы от Африки (мамелюкская династия в Египте) и Индии (держава великих моголов) до берегов Северного Ледовитого океана (якуты).

Во время этих переломных событий 12 родов Теле разделились на 15 племен, которые после гибели Жужаней широким потоком хлынули на восток и распространились на огромном пространстве до Байкала и Керулена.

Рассказ о триумфе и трагедии Курыкан, о парадоксах и загадках их истории, об их мужестве и отчаянии – еще впереди. Это то, что Курыканы задолго до крещения Руси знали христианство, что они по количеству своих рунических письменных памятников (57) стоят на втором месте среди древних тюрков, что у них было 16 раскопанных археологами каменных городов-крепостей, что они поддерживали дипломатические связи с Китаем и участвовали во многих "мировых" (в масштабах тогдашнего мира) войнах, даже в войне с очень далеким Тибетом. И это только малая часть их истории.